– Лиза че, в туалете с прокладками? Как нет?..
К Моне Шварц повернулся уже с встревоженным лицом и тут же прижал огромным пальцем к уху микронаушник.
– Шварц к Седьмому! Лизка возвращалась? Нет?! Ясно…
Быстро вытащив из кармана мобильный, Шварц принялся неловко тыкать в слишком мелкую для его огромных ручищ клавиатуру.
– Я вам не мешаю? – глухо обозвался из кресла Моня.
– Да Лизке срочно понадобилось в аптеку и…
– Да хоть в супермаркет, вашу мать! – грохнул кулаком по столу Моня. – На фига я, блин, содержу целую кучу нахлебников?! Чтоб концертный грим снять было некому? Разгоню, на фик! Всех!
– Да щас, Монь! – быстро приложил трубку к уху Шварц. – Алло, Лизка! Ты где, твою мать… Чего?.. А кто это?..
25
Попытавшись стукнуть кулаком по столу, Капралов вдруг проснулся. Подняв голову, он с удивлением обнаружил, что никакого цинкового гроба в двери его командирской каюты нет. И сама дверь закрыта. Зато в коридоре разносился заливистый смех.
– Ха-ха-ха!
– Хи-хи-хи!
– Ой, не могу, ха-ха-ха!
Капралов быстро вскочил из кресла и, рывком распахнув дверь, высунулся в коридор. Под перебокой чуть наискосок перегибался от смеха радист. Дверь радиорубки в нарушение всех инструкций была открыта настежь. У межотсечного люка, показывая на радиста пальцем, ухохатывался матрос-годок. И в другой стороне тоже кто-то смеялся.
В подсознании Капралова что-то тревожно щелкнуло. Какая-то мысль возникла, но тревожиться капитану второго ранга не хотелось. Подчиненные радовались жизни, и Капралову от этого тоже было очень весело. Он больше не мог сдерживаться и сам от души засмеялся.
Тревожная мысль все же пробилась из подсознания, но от нее командиру «Варшавянки» стало еще смешнее. Так что он тоже едва выдавил из себя сквозь хохот:
– Азотный наркоз! Ой, не могу! Без погружения! О-хо-хо-хо-хо-хо-хо!..

26
– Монь! – быстро сказал Шварц, прижав телефон к животу. – Это… Тут с тобой типа поговорить хотят!
Физиономия Шварца Моне сильно не понравилась.
– Кто?
– Вроде татары. И это… Лизка типа у них…
– Давай! – резко протянул руку Моня.
Одухотворенности на его лице не осталось. Моня вроде как улыбался. Но эта улыбка сильно смахивала на волчий оскал. Взяв трубку, он сказал:
– Это Моня! Я внимательно слушаю! Ты кто?
– Ремзи…
– Угу… Ну?
– Твоя подруга задержана бойцами летучего отряда самообороны крымских татар…
– Она мне не подруга. Она на меня работает, – уточнил Моня. – С какого хрена вы ее задержали?
– Она совершила ужасное преступление! Надругалась над святыней нашего народа!
– Не понял?..
– Она делала минет в мечети! – выдохнул собеседник.
– Муфтию, что ли?.. – не поверил Моня.
– Неверному!!!
– Так… А кто ваш сра… в смысле летучий отряд курирует от меджлиса? Джемилев или Умеров?
– Наш отряд не подчиняется меджлису! Там засели одни болтуны! Мы подчиняемся только законам шариата! Поэтому твоя подруга сегодня же предстанет перед судом кадия!
– А кадий у нас кто?
– Его имя хранится в тайне! Для обеспечения независимости системы кадията! Кто кадий, не знаем даже мы!
– Пацаны, вы хорошо подумали? – почти ласково спросил Моня.
– Да! Поэтому ты сможешь присутствовать на суде, высказаться в защиту обвиняемой и выслушать справедливый приговор!
– Когда, где? – спросил Моня.
– Заседания шариатского суда каждый раз проходят в другом месте! Для обеспечения независимости! Но ты получишь инструкции по телефону, так что успеешь прибыть как раз к началу суда. Требование одно…
– Да! – насторожился Моня.
– Ты должен предстать перед кадием с покрытой головой! Но не бейсболкой, конечно!
– Договорились, пацаны, – шмыгнул носом Моня. – Писец! – сказал он, отняв трубку от уха. – У этих татар левая клешня не знает, что делает правая! Они меня достали!
– Что?.. – тревожно спросил Шварц.
– В темпе собираемся на тайный шариатский суд. Нужно где-то срочно достать татарскую кепку, ну типа как у Деда Мороза… – посмотрел на Шварца Моня. – Не, две кепки – вторую для тебя… Ну и в придачу парочку гранатометов, десяток «калашей» и ящик патронов!.. Не, патронов тоже два ящика, чтоб нам на суд два раза ездить не пришлось! Понял?
– Понял! – кивнул Шварц. – Сейчас зашлю пацанов в тайник!
27
Аквалангист посмотрел на часы, потом положил на палубу пистолет и быстро завертел штурвал рубочного люка «Варшавянки». Открыв запор, он сместился под стенку и двумя руками потянул крышку люка на себя.
Если бы изнутри лодки вдруг открыли огонь, толстая крышка защитила бы аквалангиста от пуль. Но выстрелов не последовало. Аквалангист осторожно заглянул в щель, потом рывком откинул крышку до упора. Взяв пистолет, он наклонился и прислушался. Резиновая маска ИДА делала слышимость не такой ясной, но все же аквалангист расслышал легкое похрапывание. Из его груди вырвался вздох облегчения. Все сработало так, как он и рассчитывал.
В баллоне, привезенном на скутере, находилась перекись азота. В начале двадцатого века на улицах Парижа была понатыкана целая куча аттракционов, называвшихся «Веселящий газ». Суть аттракциона заключалась в том, что любой желающий за умеренную плату мог вдохнуть из баллона перекись азота. Но очень скоро власти спохватились, что это наркотик, и аттракционы запретили.
Тридцать лет спустя, после изобретением акваланга, с «веселящим газом» столкнулись уже ныряльщики. Оказалось, что на глубинах под большим давлением перекись азота образуется в воздухе самопроизвольно. Из-за этого и гибнет большинство водолазов. Коварство «азотного наркоза» заключается в том, что под его воздействием человек теряет способность трезво оценивать ситуацию мгновенно.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12