Можно столы поставить, а можно дискотеку устроить с иллюминацией. Молодежь ее и устроила. Изначально рассчитывали на узкий круг, человек тридцать-сорок, а набилось не меньше семидесяти. Дым коромыслом. Из-за этого, я считаю, и нападение прокараулили…
– А вы ждали нападения? – спросил Гуров.
Кривошеев испугался.
– Упаси бог! – воскликнул он. – Что вы такое говорите! Я, наверное, неправильно выразился. В смысле, если бы музыка играла потише и кричали поменьше, так можно было заметить за бортом что-нибудь подозрительное.
– Но вы ничего не заметили.
– Абсолютно, – подтвердил Кривошеев. – Только когда рядом заревел мотор катера, я удивился. Все-таки вечер. На реке почти никого не было, и вдруг – катер. Я даже подумал, что какие-то пьяные гуляки возвращаются домой. Возникли опасения, что могут врезаться нам в борт. Они шли без огней, и мы не видели их до последней минуты.
– А что случилось в последнюю минуту?
– Да вот то и случилось, – трагически сказал Кривошеев. – Они сбавили обороты, и вдруг как грохнет! Наше судно буквально ходуном заходило, а вскоре и вообще стало крениться набок. Сначала никто ничего не понял, а потом сразу началась паника. Представьте себе полсотни ничего не соображающих, перепуганных идиотов. Они все метнулись на тот борт, где была пробоина. Просто чудо, что мы не перевернулись. Капитан и команда тщетно пытались их образумить. Крики, визг, выпученные глаза…
– А вы? Что в этот момент делали вы? – спросил Гуров.
– Я тоже испугался, – признался Кривошеев. – Но не потерял головы. Я попытался найти Ларису. До остальных мне не было дела. А за дочку Бардин душу вытрясет.
– Вы что же, лично отвечали за ее безопасность?
– Не то чтобы лично, – ответил Кривошеев с досадой. – Строго говоря, при девчонке постоянно находятся охранники. Они даже в сортир за ней ходят. Бардин этот вопрос решил для себя раз и навсегда. Ничьи возражения, даже самой Ларисы, не принимались. Но и я в какой-то степени тоже за нее отвечал. И капитан, поскольку она находилась на судне. Во всяком случае, Бардин смотрит на дело именно таким образом. Думаете, почему меня уволили?
– Мы вам сочувствуем, – сказал Гуров. – Но господина Бардина тоже можно понять. Ведь его дочь пропала – возможно, погибла. В такой ситуации люди часто поступают жестоко.
– Я не жалуюсь, – сказал Кривошеев. – Могло быть хуже. Бардин до сих пор не верит, что Лариса погибла. В противном случае мне не поздоровилось бы.
– Хорошо, что же было дальше? – спросил Гуров, решив не углубляться в отношения современного работодателя и наемного работника. В конце концов, трудовые споры не входили в компетенцию старшего оперуполномоченного по особо важным делам.
– А дальше вообще было что-то жуткое, – передернувшись, ответил Кривошеев. – Эти мерзавцы подошли к нам – борт к борту – и взяли нас на абордаж, как самые настоящие пираты. Они забросили на поручни «кошки» и поднялись на палубу, принялись палить из своих автоматов. Знаете, такие коротенькие, похожие на игрушку. Но грохот стоял неимоверный! А тут еще плюс женский визг, крики… Все попадали на палубу. Некоторые, обезумев, начали прыгать в воду… Одним словом, настоящий ад!
– Понимаю, – сказал Гуров. – Ну, а дальше?
Кривошеев слегка покраснел.
– Дальше вы знаете, – сказал он. – Когда все кончилось, кто-то вызвал по мобильному телефону милицию. Не сразу, потому что не ладилось со связью. А рацию на судне бандиты попросту расстреляли. Как и капитана, это вы тоже знаете.
– Да, это мы знаем, – подтвердил Гуров. – Но чем занимались бандиты на судне? Вы видели?
– Откровенно говоря, нет, – с усилием ответил Кривошеев. – Я успел скрыться в одном из туалетов и запереться там. Считаю, что только это и спасло мне жизнь. А вы считаете, что я должен был, как герой, бегать под пулями?
– Ну что вы! – невозмутимо сказал Гуров. – Нам просто хочется уточнить все детали. Значит, что произошло в тот момент с Ларисой Бардиной, вы не видели?
– Не видел, – хмуро сказал Кривошеев. – Ни с Ларисой, ни с кем-либо еще. Бывают такие минуты, когда приходится прежде всего заботиться о себе. И вы не можете меня за это осуждать.
– Упаси бог! – вступил в разговор полковник Крячко. – У нас и в мыслях не было! Как говорится, против лома нет приема. И долго вы, гм… отсиживались?
– Не знаю! Может быть, десять минут, может, пятнадцать, – с раздражением сказал Кривошеев. – В то время никто не смотрел на часы. Но, по моим ощущениям, все это продолжалось совсем недолго, хотя и говорят, что неприятности имеют свойство растягиваться. Эти чертовы пираты не стали обыскивать судно. Не прельстились даже выбором напитков, а там было все по первому разряду. Обобрали людей, находившихся на палубе, а потом смылись. Я услышал, что трещат лодочные моторы, и вышел наверх.
– Моторы? – переспросил Гуров. – Вначале вы сказали, что был один катер.
– А черт его знает, сколько их было на самом деле! – в сердцах ответил Кривошеев. – Темно же было. Может быть, второй подошел позже. А может, их сразу было два, просто никто не обратил внимания. Да и потом не до них было. Тут убитые, раненые, кто-то в воде едва не утонул… Да и вообще такой бедлам был! Сами понимаете, эта публика и в нормальном-то состоянии неуправляема, а тут…
– Неуправляема?
Кривошеев махнул рукой.
– Мы ходили по реке с обеда, – сказал он. – К вечеру многие уже так набрались, что «мама» сказать не могли. Тортами кидались, перетрахались все как кролики, извините за выражение…
– Так уж и все? – недоверчиво спросил Крячко.
– Из молодежи многие, – хмуро подтвердил Кривошеев. – Вообще стыд потеряли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10