На площадке стоял кто-нибудь из ребят с протянутой рукой: "Гони монету! Срочно! У мамы день рождения!"
Эгон научил ребят: "Надо к нему заявиться, он враз отдаст!" И Лоллипоп отдавал. Из старого кошелька. Теперь по вечерам бабушка обнаруживала престранные счета. 17 шилл. - стояло на одном, где рукой Лоллипопа было накарябано: "колбаса". Когда бабушке захотелось отведать семнадцатишиллинговой колбасы, Лоллипоп сказал, что колбаску он уже съел. Яблоки по 8,90 шилл. тоже подъел. А 53 шиллинга, которые сапожник взял за смену каблука, возмутили маму до глубины души.
"Это ж откровенная обдираловка, - негодовала она, - в следующий раз найдём другого!"
Сестра окрысилась на Лоллипопа из-за кока-колы.
"Каждый день по литровой бутылке! - возмущалась она. - Не жирно натощак?!"
На самом-то деле он кока-колу даже не пробовал. Её пила Фини, дочь соседки. Лоллипоп лишь препровождал Фини в универсам, где подбирал за ней чеки.
Через месяц Лоллипоп расквитался со всеми долгами. И новых не делал. С Эвелиной теперь разгуливал Красавчик Петер. Между тем Лоллипоп, хороший математик, знал с точностью до одного гроша, сколько он вытянул из бабушкиного кошелька. Двести шестьдесят пять шиллингов - вот сколько! У Лоллипопа эти злополучные двести шестьдесят пять шиллингов не шли из головы! Отвратное ощущение.
Как-то вечером, рассказывая о сослуживице, мама заметила:
"Сын у неё - отпетый мерзавец. Деньги тащит прямо из пальто, подонок этакий!"
Хоть сын сослуживицы был уже взрослым и выудил у мамаши не одну тысячу шиллингов, Лоллипоп вдруг показался себе таким же негодяем. А негодяем Лоллипоп быть никак не хотел.
На другой день - в четверг - Лоллипоп поехал в гости к Томми. Под мышкой он нёс упакованный в коробку грузовик с дистанционным управлением. Кроме него, Томми у Лоллипопа ни на что внимания не обращал.
"Двести шестьдесят пять шиллингов - и он твой", - сказал Лоллипоп.
"Давай, если хочешь", - сказал Томми. Но для надёжности спросил у мамы.
Госпожа Кронбергер сочла покупку выгодной. Из брюха свиньи-копилки она натрясла двести шестьдесят шиллингов.
Лоллипоп уехал домой раньше обычного. Нервов не хватало смотреть, как Томми не отходит от грузовика ни на шаг, приговаривая "моя машиночка". Лоллипоп зашёл к Смешанному Отто и всё ему выложил. Конечно, он не говорил: "Я Эвелине накупил всякого-якого на такую сумму, что потом я..." Лоллипоп рассказывал так: "Один из нашего класса накупил Эвелине всякого-якого на такую сумму, что потом..." Таким путём он всё и выложил Смешанному Отто! Смешанный Отто слушал, бормоча под нос:
"Бабы кого хошь с ума сведут!"
Кончив рассказ, Лоллипоп спросил:
"Что же теперь делать тому... с двумястами шестьюдесятью пятью шиллингами?"
Отто сказал:
"Он должен пойти к бабушке, сознаться, отдать деньги и попросить прощения!"
"Нет, - вскричал Лоллипоп, - всё надо уладить так, чтоб не сознаваться и прощения не просить!"
"Это меняет дело, - сказал Смешанный Отто, - раз твой приятель подкладывал чеки с большими суммами, то теперь он мог бы подкладывать чеки с меньшими!"
"Идея века, Отто", - выпалил Лоллипоп и с такой скоростью ринулся на улицу, что не услышал, как Смешанный Отто крикнул вдогонку:
"Постой, Лолли! Сдаётся мне, палка-то о двух концах!"
Вечером бабушка обнаружила в кошельке чек на 20 шиллингов с припиской: "свиные шницели". Она долго изучала бумажку, затем свиные шницели, купленные у мясника Мустера.
"Отродясь, - сказала бабушка с чувством, - восемь толстых шницелей не стоили 20 шиллингов, они стоят раза в три дороже, голову даю на отсечение! Времена, когда шницели стоили двадцать шиллингов, давным-давно канули в Лету!"
Господин Мустер, сказала бабушка, наверняка обсчитался, завтра же с утра она первым делом сходит к старику Мустеру и исправит ошибку:
"Я честная женщина, людей не обжуливаю!"
Заставить бабушку изменить решение оказалось пустой затеей. Но это ещё полбеды! Лоллипоп купил маме пару колготок из овечьей шерсти: со дня на день ожидалось похолодание. Сто шиллингов стоили шерстяные колготки. А Лоллипоп проставил всего двадцать пять. У Смешанного Отто он заимствовал наклейку с надписью: "Суперэкстра класс!" У Отто наклейка украшала сыр "Рокфор". А у него колготки, и мама была в восторге.
"Грандиозно, Лолли! - восклицала она. - Завтра купишь мне четыре пары таких колготок!"
Лоллипоп побледнел сильнее, чем после бабушкиного обещания. Столько денег для переплаты у него не оставалось! Когда он уже стал бледнее выцветшей льняной скатерти, пришла сестра и поклялась всеми святыми и собственным честным словом, что в универмаге, где Лоллипоп покупал колготки, в данное время никаких суперколготок в помине нет.
А эти, один к одному, она сама сегодня утром видела в развале у входа. И цена им сто шиллингов. Счёт от мясника тоже попался ей на глаза, она даже вскрикнула:
"У Мустера ведь кассовый аппарат, он проставляет цифры на ленте! Это не счёт от Мустера, это чек от Смешанного Отто!"
Лоллипоп был уже бледен, как свежевыпавший стерильный снег горных склонов.
"Лоллипоп, что всё это значит?" - спросила мама.
"Лоллипоп, ну-ка объясни нам!" - потребовала бабушка.
"Лоллипоп, ты что, язык проглотил?" - напирала сестра.
Но Лоллипоп стоял белый как мел, заиндевевший, словно утратил дар речи.
"Лоллипоп, что всё это значит, ну-ка, объясни нам, ты что, язык проглотил?" - хором вскричали мама, бабушка и сестра и потрясли его.
Лоллипоп на деревянных ногах прошагал к постели и, не дав объяснений, рухнул в неё. Сколько мама, бабушка и сестра не теребили, не расспрашивали его, он - ноль внимания.
"Хоть что-нибудь скажи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20