Потом, правда, стали слегка досаждать регулярные хождения к доске объявлений о найме на работу. Во-первых, она отлучалась ежедневно - вместо того, чтобы сидеть дома и делать ему бутерброды с ветчиной, а во-вторых, вечера напролёт она обсуждала с мамой различные варианты с работой. У Лоллипопа от этих разговоров уши вяли. "Чистый заработок", "общий размер жалованья", "отпускные"... Даже такое условие, как "пропорциональная скидка с отпускной суммы", упоминалось бабушкой. К лешему "пропорциональную скидку"! Пусть лучше играет с Лоллипопом в "морской бой", или в "слова", или в "поддавки". В конце концов, бабушка нашла верное место.
Лоллипоп облегчённо вздохнул. Он рассуждал: "Слава богу, теперь всё пойдёт по-старому! Хорошего понемножку!" Сам себе он казался удивительно кротким и славным: с таким смирением выдержать безумную говорильню и беготню вокруг нового бабушкиного места! Это оказалась вовсе не какая-нибудь контора, а семья. Гофштеттеры - так их звали. Там бабушка за час работы получала намного больше, чем в электрофирме. К тому же она сказала:
"Мне вообще Гофштеттеры по душе. У нас с самого начала взаимная симпатия".
Лоллипоп удивлённо спросил:
"Скажи-ка, бабуля, разве они встают так рано, что в пять уже можно начинать?"
"Отнюдь, - сказала бабушка, - здесь я буду начинать только в одиннадцать. Оно и к лучшему. Хоть высплюсь наконец. Я ведь не от хорошей жизни поднималась ни свет ни заря".
"Порядок", - решил Лоллипоп.
Дело всё ещё казалось безобидным. Он даже рад был за бабушку. Но когда она сказала: "Зато работаю до шести!" - Лоллипоп взревел, как раненый лев.
"А мой обед?" - рычал он. Лоллипоп придавал очень большое значение спокойному, вкусному обеду в уютной обстановке. "А домашние задания?" - рычал он. Лоллипоп любил, чтобы бабушка сидела за столом и вязала, пока он строчит многоэтажные, безошибочные уравнения или куцые, усеянные ошибками сочинения. Ещё Лоллипоп поскандалил из-за бутербродов с ветчиной. Из-за того, что дома всегда должен находиться кто-то, кто мог бы пришить пуговицу. И вообще, ревел он, ему нужен хоть кто-нибудь, с кем можно пообщаться. Сестрица подчас чудовищно тупеет, с ней особенно не наговоришься. Унять Лоллипопа было невозможно.
"Ты только прикинь, - вразумляла бабушка, - я ведь зато к Гофштеттерам всего три раза в неделю хожу. А четыре полных дня - дома!"
Но даже этот довод был слабым утешением для Лоллипопа. Он здорово обозлился и надулся.
"Потерпи хоть немного, - сказала мама, - всё будет не так страшно, как тебе кажется!"
Лоллипоп и злился, и дулся, и терпения набирался, но всё вышло ещё страшнее, чем казалось. Мало того, что три раза в неделю он бабушки вообще не видел. Им ещё хотелось, чтоб он делал кошмарнейшие вещи! Сразу после уроков он должен как угорелый нестись домой, вставать к плите и разогревать картофельный суп, медленно помешивая в кастрюле. После еды он должен ставить тарелки в раковину и напускать в неё воду.
И ещё он должен ходить к Смешанному Отто - не посидеть на картошке и пососать леденец, а со списком.
С длинным списком, состоящим из скучнейших предметов, как-то: мука, стиральный порошок, сахар, рис. Вдобавок ему вменялось в обязанность получать у сапожника обувь и относить в чистку скатерть!
Но самое возмутительное - никому, кроме Лоллипопа, это возмутительным не казалось. Смешанный Отто даже рассмеялся, когда Лоллипоп поведал о своём горе. И учительница его не поняла. Когда Лоллипоп объяснил, что не мог дома писать сочинение, так как должен был вытащить бельё из стиральной машины и развесить его в ванной, она cказала: "Смешно, Лоллипоп, это отнимает каких-то две-три минуты". Причём она имела в виду возню с бельём, а не сочинение. Один человек понял его. Эгон, сосед по парте.
"Лоллипоп, - задумчиво сказал Эгон, - разве у тебя нет сестры? Такой длинной, белобрысой, года на два тебя постарше?"
"Само собой", - сказал Лоллипоп.
"Тогда я здесь чего-то не улавливаю", - сказал Эгон. И у него есть мать, она тоже работает; а бабушки у него вообще нет. Но всеми делами по дому занимается сестра. "Во-первых, потому, что она старше, - сказал Эгон, во-вторых, потому, что домашние заботы - женские заботы!"
В этот день Лоллипоп шагал из школы в отличном настроении, хотя был "безбабушкин" день. Дорогу к дому он выбрал не самую короткую. Первым делом заглянул в парк, где малость погонял мяч, потом пошёл провожать Эгона до дома, где разглядывал коллекции марок, а после завернул в кафе-мороженое - съел клубничный пломбир. И лишь тогда направился домой.
У сестры занятия кончались на час позже, но когда Лоллипоп явился, она уже была дома. И вне себя. Лоллипопу поручили, как только он придёт из школы, включить духовку. В духовке стояла картофельная запеканка с дольками нарезанной ветчины. Бабушка ещё с утра сделала её и слегка пропекла. Не хватало лишь поджаристой корочки. А сейчас запеканка, понятное дело, была холодной.
"Явился бы вовремя, - выговаривала сестра, - запеканка была б уже горячая, с хрустящей корочкой!" Лоллипоп ни слова в ответ. "А я голодная как зверь!" ругалась сестра. Она заглянула в духовку: "Теперь законно минут десять жди, пока будет готово!" Лоллипоп вытянулся во всю длину на кухонной кушетке и скрестил руки на груди.
"Зажигать духовку, равно как и разогревать запеканку - женское дело, о почтеннейшая сестрица", - изрёк он.
"Ты спятил, Лолли", - сказала сестра.
Лоллипоп замолчал и больше не шевелился. Даже когда сестра позвала: "Не сочти за труд - встань и накрой на стол. Запеканка готова".
Он молчал и не пошевелился, даже когда сестра сказала: "Лоллипоп, садись за стол да прихвати, будь уж так добр, яблочный сок из холодильника".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20