», и метод широко пошел по стране.
Впоследствии Иван Александрович работал на строительстве Дворца культуры и науки в Варшаве, помогал монтировать Бхилайский металлургический комбинат в Индии…
Таких встреч было много, всех не перечислишь, и пусть не обидятся товарищи, которых не смог здесь назвать. Я не забыл их.

4

Вообще, замечу, память на людей, особенно на хороших людей, у партийного работника является и человеческим долгом, и профессиональной обязанностью. Общение с ними всегда необходимо. Оно обогащает партийного работника, укрепляет его связь с жизнью, помогает, как говорят, из первых рук узнать замыслы, интересы, нужды людей. Наконец, просто приятно бывает открыть для себя хорошего человека – рабочего, колхозника, строителя, агронома, художника, журналиста, ученого. Я никогда не жалел на это времени, да и сам характер партийной и политической работы, к счастью, способствует этому.
На одном из заседаний бюро в Запорожье мы распределили обязанности между секретарями обкома. Назову те из них, которые выпали па мою долю: общее руководство областью, подготовка вопросов на бюро, сельское хозяйство, пропаганда и агитация, руководство работой облплана, обкома комсомола, управлений МГБ, МВД, прокуратура, кадровые вопросы. И во всей этой работе главное – люди, главное – понять их и быть понятым ими.
В работе первого секретаря нет второстепенных дел. Скажем, прием населения – можно ли не считать его важным? Не так давно по Центральному телевидению выступал старый экскаваторщик с «Запорожстали» и рассказал о таком эпизоде. Его жена потеряла все продуктовые карточки. Четыре человека почти на месяц остались без хлеба. И вот, рассказывает рабочий, он пошел на прием к первому секретарю обкома, и тот распорядился помочь. Сам я давно забыл этот случай. А вот человек помнит. Для него тогда это было жизненно важно.
История с хлебными карточками – символический эпизод. За ним стоят огромные трудности, пережитые нами. Невероятных трудов после военной разрухи стоило собрать хлеб на полях, сохранять этот хлеб, едва ли не заново развивать животноводство на разоренных, сожженных фермах. Огромные усилия надо было затратить, чтобы наладить питание в рабочих столовых, обеспечить продуктами детские учреждения и больницы, которые к тому же приходилось заново строить. Непостижимо трудно было обеспечить десятки тысяч людей жильем. «Мы не можем сдавать завод, не имея жилья», – повторял едва ли не на каждом собрании Кузьмин и был, конечно, прав. Забегая вперед, скажу, что именно Запорожстрой в период восстановления города внедрил поточно-скоростной метод, сокративший втрое обычные сроки сооружения домов. А ведь дома не были, как сейчас, типовыми, восстанавливать приходилось коробки – разные и по-разному разрушенные. В 1947 году сдано было пятьдесят пять тысяч квадратных метров жилья – по тем временам огромное достижение…
Речь шла до сих пор в основном о Днепрогэсе и «Запорожстали», но это вовсе не значит, что не было в городе и области других объектов, требовавших неустанного внимания. Восстанавливался, скажем, комбайновый завод «Коммунар». Вначале, еще в полуразрушенных цехах, он выпускал жатки-копнители, помогал колхозам ремонтировать уцелевшие комбайны, делал для них хедеры, и это было очень важно для нас. Осенью 1946 года бюро обкома потребовало ускорить выпуск новой машины, притом более совершенной. Весной 1947 года на бюро шел разговор о серийном производстве комбайнов «С-6», а на октябрьском пленуме обкома уже отмечалось, что выпуск их возрос в третьем квартале по сравнению со вторым в 3,3 раза.
Оглядываясь назад, вспоминая сделанное, мы обычно черпаем из этого опыта то, что годится сегодня и полезно на будущее. В трудное, напряженное время я на собственной практике убедился в правильности метода, ставшего у нас традиционным: бюро обкома постоянно, настойчиво, требовательно возвращалось к сложным проблемам. Если уж поставлена задача, то надо доводить ее решение до конца! С годами укрепился в этой позиции: повышение организованности, дисциплины и ответственности неотделимо от проверки исполнения решений. Если бы наши хозяйственные руководители полностью выполняли все ими же принятые решения, то о многих недостатках давно бы не было и речи.
Одно время в Запорожье очень остро стояла проблема местных строительных материалов, от которых зависели и Днепрострой, и Запорожстрой, и тот же «Коммунар», и жилищное строительство по всей области. Как водится, я слышал ссылки на объективные трудности, были всевозможные отписки и отговорки, казалось, что и сделать ничего нельзя, но в марте 1947 года мы слушали на бюро этот вопрос, в мае вернулись к нему, не забывали о повседневном контроле, и со второй половины года слово «кирпич» исчезло из наших протоколов. Проблема была решена.
Приходилось заниматься и такими вопросами, которые не связаны с хозяйством, с житейскими проблемами, но которые тоже были важны, ибо затрагивали человеческие судьбы. Органами безопасности велась работа по розыску и разоблачению предателей, помогавших фашистам, полицаев, карателей, укрывшихся во все щели. Они не должны были уйти от возмездия. Но эту работу следовало проводить с предельным вниманием и осмотрительностью, чтобы не оскорбить подозрением честных людей. Партийное участие в таком деле было обязательным. Мне специально приходилось подчеркивать, что нельзя подозревать в предательстве каждого, кто не по своей воле оказался на оккупированной территории.
С другой стороны, стоит отметить, что послевоенное время требовало особой бдительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22