– Из-подо льда не выплывешь, – отвечали ему серьезно.
В этот день девять раз вытаскивали машины и к ночи прошли всего двенадцать километров. Начался новый день – и через час подсохшие за ночь штаны и валенки были уже пропитаны ледяной водой, и каждый шофер знал, что сушиться не только негде, но и бесполезно, так как все равно придется влезать в воду.
Двадцать машин шли одна за другой. Двадцать шоферов – двадцать комсомольцев – вели машины, всем корпусом подавшись вперед, сдвинув брови, напружинив мускулы, вперив глаза в неверную дорогу, навострив слух, – в любую минуту готовые ко всему. И каждый, подавляя внутреннюю дрожь, вызванную холодом и нервным напряжением, думал: «А все-таки пробьемся. Надо».
На четвертый день этой непрерывной борьбы один из шоферов сказал:
– К черту! Я больше не могу.
Епифанов возмущенно оглянулся и увидел Тимку Гребня. Тимка качался и был желт. От мокрой одежды валил пар. В необычно блестящих глазах горела лихорадка.
Товарищи поглядели на него и ничего не сказали. Тимка сел прямо на лед и сидел, опустив пылающую голову. Он долго безучастно слушал, как пыхтят шоферы над очередной завязшей машиной. Неожиданно вскочил и бросился помогать. Епифанов оттолкнул его.
– Посиди, браток. Отдышись.
Тимка хотел возразить, но покорно сел.
Окончив дело, шоферы разошлись по машинам. И Тимка, сказавший, что больше не может, пошел тоже. Он вел машину, как и другие. От него шел пар. Иногда он на минуту прикрывал глаза, и снова они раскрывались и вглядывались в набегающую дорогу.
На ночлеге он отвел машину, сунул в карман ключ, дошел до избы – и тут же свалился. Ему дали водки, набросили на него тулупы.
– Я же говорил, нельзя без запасного шофера, – сказал Гриша Исаков, трогая горячий лоб Тимки.
– Доеду, – сказал Тимка и заснул.
Утром он встал со всеми, выпил чаю и, качаясь, пошел к своей машине. Его спросили:
– Дотянешь?
Он пожевал ссохшимися губами, спросил:
– Сколько осталось?
– Километров семьдесят.
Он с усилием выдохнул:
– Дотяну.
Епифанов видел, что Тимка болен. И знал, что сам он, несомненно, здоров. Но минутами его охватывала такая усталость, что тоже хотелось сказать: к черту! не могу!
Он проехал километров пятнадцать и уже утешал себя мыслью, что дорога стала лучше, как вдруг его машина ухнула и задними колесами ушла в воду до кузова. Он выскочил. Это был самый серьезный случай за все время пути.
Сбежались шоферы. Пришел и Тимка.
– Иди, иди, без тебя одолеем, – сказал Епифанов. Они вертелись около машины, пробовали и так и этак – ничего не выходило. Машина села прочно, всей своей тяжестью давя лед, и лед продолжал трещать – вот-вот все будет кончено…
– А ну, разгружать! – сказал Епифанов. – Отдохнули за дорогу, братки, поработаем.
Никому не хотелось разгружать. И ноги и руки уже отказывались слушаться. Но делать было нечего. Начали выгружать и относить вперед бидоны с бензином. Тимка тоже присоединился. Епифанов вздохнул, но не препятствовал: каждая пара рук была нужна. Облегчив машину, возобновили попытки вытянуть ее. Тимку посадили за руль, остальные раскачивали и толкали машину, поднимали ее на руках. Колеса буксовали, мотор задыхался, лед трещал. Люди ругались, скользили, падали, снова по команде наваливались. И вдруг машина дернулась и выскочила. Ее с криком протолкнули еще несколько метров и стали нагружать снова.
Другие машины осторожно объезжали опасное место, где быстро выступала, булькая, вода.
В этот день было еще четыре аварии, а к концу дня заболели еще два шофера.
На рассвете Епифанов проснулся первым и разбудил других:
– Браточки, светает. Айда до дому.
Гриша Исаков поднял изнуренное, неотдохнувшее лицо и тупо спросил:
– Ехать?
– Ехать, браток.
– Ехать так ехать, – сказал Тимка Гребень, поднялся и сразу повалился назад.
Его лицо заострилось, глаза горели, губы пересохли и потрескались до крови. Увидев его лицо, Гриша торопливо встал – Тимке было во всяком случае хуже, чем ему.
– Захворал? – тихо спросил Епифанов у Гриши.
– Пустяки, – сказал Гриша. – Так, знобит чего-то… Пустяки.
– Дотянем?
– Дотянем.
Тимку подняли, подкрепили чаем. Свели под руки к машине.
Так прошел еще день – шестой день борьбы со льдом. На новой ночевке было веселее – оставалось километров двадцать пять, следующую ночь надеялись ночевать дома.
И на рассвете, повеселев, шоферы вывели свои машины. Дорога была лучше, полыньи реже, трещин меньше – весна еще не добралась сюда, не проделала своей разрушительной работы.
«Дотянули, – думал Епифанов. – Вот ведь невозможно казалось, а дотянули. И все так бывает: любую трудность можно одолеть, была бы настоящая охота!.. А Колька? Эх, дурной! Цинги испугался! Сдрейфил! И что же нашел? Снежную могилу… Только бы Лидинька не расстроилась… А вдруг она еще любит его в глубине души?.. Не говорить бы… Нет. Подло. Скажу. И как не сказать?.. Кажется, трудно сказать, а скажешь – и ничего. Вот как с этой дорогой. Знай мы в Хабаровске, что двести километров будем семь суток ехать, не поверили бы. Знай мы, что такая маята будет, испугались бы. А проехали – и дело с концом. Нам – слава, стройке – горючее. Что это?»
Сзади неслись настойчивые, непрерывные, какие-то жалобные гудки. Епифанов опрометью бросился к задней, Тимкиной машине. Машина застряла в трещине задним колесом. Ничего серьезного не было. Но Тимка, навалившись головой и руками на руль, давал непрерывные гудки и, когда все сбежались к нему, продолжал гудеть и не откликался на голоса товарищей. Его оторвали от гудка, подняли. Он смотрел горячечными, непонимающими глазами и что-то бормотал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226