– В нашем деле это очень важно.
– Послушай, – вспыхнула Джейн, – признаю, что мода не моя епархия, но все же я слежу за своей фигурой.
– Надо признать, весьма внушительной, – заметил Джош, гордившийся тем, что у него начисто отсутствовало чувство такта.
– Знаешь, ты могла бы подать на него в суд за сексуальные домогательства, – вполголоса пробормотал Вэлентайн.
Тонкий слух Джоша снова оказался на высоте.
– Уверяю, – елейным голосом произнес он, вынимая из глаза монокль и протирая его тряпочкой, – сексом здесь и не пахнет.
«Господи, и это только понедельник!» – в отчаянии подумала Джейн. Еще четыре с половиной дня до выходных. Да и от них особо ждать нечего. Ник уезжает на десять дней в Брюссель, на заседание Европейской транспортной комиссии. На поисках квартиры временно придется поставить крест. С другой стороны, существует возможность новой восхитительной встречи на лестнице с Томом…
Нахмурившись, Джейн строго приказала себе выбросить из головы подобные мысли. После нескольких лет работы над Ником, увенчавшихся наконец тем, что она переехала к нему, глупо рисковать синицей в руке – постоянной связью, – заигрывая с соседом по дому. И все же у Джейн из головы не выходили сладостные мечты о Томе, журавле в небе… Однако им суждено навеки оставаться мечтами, решительно одернула себя она. К тому же у Тома наверняка миллионы подружек. А у нее тоже есть постоянный дружок.
Перед самым обедом у нее на столе пронзительно заверещал телефон.
– Алло, «Блеск», – скрипя зубами, промолвила Джейн, как это бывало пятьдесят раз на дню, когда она произносила эту идиотскую фразу.
– Джейн, это Тэлли, – далекий приглушенный голос донесся, казалось, со дна глубокой шахты. Телефонную линию в «Маллионзе», особняке в неопределенном стиле, в котором предки Тэлли жили в течение четырех столетий, не трогали, по меньшей мере, со времен царствования деда королевы Елизаветы. – Пожалуйста, скажи, что ты свободна в эти выходные! – Даже несмотря на ветхие перекрученные провода, в голосе Тэлли явственно слышались нотки отчаяния. – Я приезжаю в Лондон. Мне необходимо с тобой встретиться. Мы должны поговорить…
И тут же, словно дряхлый немощный актер, все еще сохранивший тонкое умение правильно выбрать время, телефон в «Маллионзе» приказал долго жить.
О чем поговорить? Тэлли попала в беду? Неужели она беременна? Мысленно перебрав всех работников «Маллионза», Джейн быстро всех отмела. Их было всего двое, из них лишь один мужчина – садовник Питерс, выполнявший также обязанности дворецкого, причем нередко не отмыв как следует руки.
Так или иначе, все объяснится в воскресенье, если только Тэлли удастся вторично связаться с ней и договориться о встрече. Несколько повеселев, Джейн пошла к факсу отправлять Фредди Фраю, обозревателю ресторанов, правленую корректуру его странички. Даст бог, больше в ней нет опечаток. Уши Джейн все еще горели от предыдущего разговора.
– Это же просто немыслимо! – бушевал Фрай. – Только посмотри на второй абзац. Туда, где говорится о «сое по-польски»!
– Мм? – промычала Джейн, недоуменно глядя на эту строчку, вызвавшую такой переполох. С ее точки зрения, фраза была набрана без ошибок.
– Соя по-польски! – гремел известный своей грубостью Фрай. – Что такое, черт побери, соя по-польски? Там должно быть «соус посольский», стадо слабоумных!
Факс, загудев, начал отправлять корректуру Фраю. Джейн стояла у стола, рассеянно перебирая выплюнутые из машины свитки. Среди них лежало письмо, написанное Джошем. Джейн от нечего делать пробежала его глазами, но после первых пяти слов ее сердце стиснула паника.
– Нет! – ахнула она.
Адресату этого письма предлагали вести постоянную колонку в журнале, не только обещая любую помощь по редактированию, но и аванс размером в тысячу фунтов. Оно было адресовано Ш.О.В.С. Ди-Вайн.
Значит, вот она, новая ослепительная штучка! Великая Мысль, которая позволит поднять до небес тираж и завоевать звание «Лучший журнал года»!
– Скажи, что ты пошутил! – воскликнула Джейн, врываясь в кабинет к Джошу с листком в дрожащей руке. – Шампань Ди-Вайн! Эта глупая заносчивая дура! Тэра Палмер-Томкинсон, по крайней мере, умеет писать. И весьма неплохо, – добавила Джейн, хотя это признание далось ей нелегко.
– Верно, – согласился Джош. – Но Шампань будет писать еще лучше. Разумеется, с нашей помощью. – Он улыбнулся. – Но мне будет нужна не жалкая колонка размером с то, что делает старушка Тэра. Я хочу нечто кричащее, оглушительное.
– Ну уж этого ты добьешься, – поджала губы Джейн.
– Я хочу иметь целый разворот искрящейся пены, посвященной высшему свету. – У Джоша загорелись глаза. – Каждый месяц полторы тысячи слов, остроумных и отполированных до блеска. Пусть лучше будет четыре страницы. Ты с этим справишься.
Джейн заморгала.
– Я? Почему я? Я не могу похвастаться знанием блестящей светской жизни!
– Ну вот, ты сама призналась, – зевнул Джош, вытягивая к потолку холеные руки. – Но если честно, как говорим мы, комедианты, я уже обо всем договорился с Шампань. На твою долю выпадет пустячок – время от времени встречаться с ней. Спрашивать у нее, где она была, кого видела и, лучше всего, с кем спала. И все это записывать. Другими словами, вести ее дневник. – Он помолчал. – Замечательно, ты не находишь?
– Потрясающе, – обреченно произнесла Джейн.
– А я полагал, ты от радости подпрыгнешь до потолка.
– Скорее выпрыгну в окно, – отрезала Джейн. Сознавая, что выбора у нее нет, она внутренне застонала. Ник очень повеселится, услышав об этом.
– Я даже придумал заголовок, – торжествующим тоном продолжал Джош.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114