Так продолжалось до
вечера. Да и ночью Поэт не сомкнул глаз, в результате чего
стопка исписанной бумаги на столе заметно увеличилась, а в
груди появилось неведомое дотоле чувство удовлетворения. Он
творил!
А наутро он, как обычно, пошел на работу (а работал Поэт
мусорщиком). И нечего тут усмехаться, работа, конечно, грязная,
но кто-то должен ведь ее делать, иначе вы просто зарастете
грязью! Так вот, выйдя на работу, он по новому увидел
окружавший его мир: дома, улицы, деревья, людей, и в голове его
проносились неосознанные, туманные образы, которые были еще
непонятны до конца, но без которых, он уже знал точно, ему
больше не жить. И работу свою он увидел совсем иначе. Раньше он
просто выполнял то, что положено, а вот теперь он делал все
так, как никто до него. Он изобретал новые маршруты для своей
мусороуборочной машины, менял время уборки и добился того, что
его район стал самым чистым в городе, а никто из жителей
никогда даже не видел его мусорки. Люди удивлялись, коллеги
недоумевали и завидовали, начальство радовалось и недоумевало:
"С чего бы это?". Но недоумение недоумением, а хорошую работу
Поэта решили отметить. И вот однажды, один Большой Начальник на
большом собрании после ночной смены решил поблагодарить Поэта,
поставив его в пример остальным, а заодно и узнать, как же это
у него так хорошо получается.
Поэт поднялся, зардевшись от неожиданной похвалы, и
впервые увидел сотни глаз, смотревших на него. Одни смотрели с
иронией, другие насмешливо, участливо, с тайной завистью,
пренебрежением и равнодушием. Кое-кто смотрел откровенно
враждебно. Но самое главное, Поэт не услышал ни одного сердца.
Так как же тебе удается так хорошо работать? - спросил
Большой Начальник. "Рассказать? А вдруг не поверят, засмеют?
Как это пережить... Но ведь если все время молчать, то зачем
тогда я вообще пишу, кому? Для кого бьется мое сердце? А, будь
что будет!"
- Мне помогают мои стихи. - "Все, назад дороги нет!"
- Что? Стихи?
Гробовое молчание повисло над залом. Состояние людей можно
было охарактеризовать как шоковое.
Это как же? Что еще за стихи? - недоуменно спросил
Большой Начальник.
- Как что? Стихи это... Это стихи... Когда слова в
рифму... Строчки... - Поэт был растерян. Ну как объяснить, что
такое стихи... А если... И он громко начал.
Нас с детства звездный свет манит,
Воображение наше будит,
Он наши взгляды как магнит
К себе притягивает. Люди
Его воспели сотни раз
В сонетах, одах, мадригалах.
Устал от этого Парнас -
Он слышал их уже немало...
Дальше он уже не успел продолжить. Сидящий рядом с ним
здоровенный Детина громко на весь зал заржал: "Га-га-га!". Поэт
будто споткнувшись, недоуменно, не понимая, как можно смеяться,
когда читают стихи и растеряно посмотрел на Детину.
- Ты что? Это же стихи?!
Но все было бесполезно. Смеялся уже весь зал. Люди
корчились от смеха, всхлипывали, падали со стульев, катаясь по
полу и суча коленками.
- Хо-хо-хо!
- Парнас! Вот умора!
- Ха-ха-ха!
- Нет, вы слыхали, - он нас будит!
- Ну, уморил! - Большой Начальник вытирал платком слезы.
- Ну ты даешь! Где же ты такое нашел?
- Люди, вы что! Это же... Я ведь... - Поэт инстинктивно
понимал, что сейчас лучше молчать. Но ведь тогда эти люди так и
останутся равнодушными и не живыми. Нет, он должен им по-мочь!
Но как? Как? И тогда Поэт решился на крайность.
- Смотрите же, слепцы!
Поэт рванул грудь и, схватив рукой сердце, высоко поднял
его над головой.
- Смотрите же!
Хохот прервался мгновенно. Люди ошарашено смотрели, как на
ладони Поэта ритмично пульсирует какой-то непонятный,
невиданный доселе предмет. Поэт торжествовал.
- Когда оно забилось в моей груди, я все увидел иначе.
Оно живет в каждом из вас, но оно спит. Разбудите его, и вы
почувствуете, что жизнь - это не только работа и зарплата,
телевизор и диван, это еще и песня, полет. Вы ощутите, как
прекрасна лунная ночь и ранний рассвет, как можно опьянеть от
одного запаха весны и поймете, что самое тяжелое - расставание
с любимой, а самое страшное - потерять честь. Поймете, что
счастье не в том, чтобы получать больше, чем другие и быстрее
копить, а в том, чтобы тебе верили и где-то ждали, чтобы ты был
кому-то нужен, чтобы любить и быть любимым, чтобы после твоей
смерти люди могли вспомнить о тебе и поблагодарить за то, что
ты был. Так разбудите же его в себе, люди!
Повиснувшую тяжелую тишину нарушил слегка обалдевший от
этой речи голос Детины.
- Кого разбудить-то? Кто спит?
- Как кто? Сердце!
Поэту казалось, что он убедил их, доказал людям свою
правоту, а когда на его слова зал ответил оглушительным смехом,
Поэт отшатнулся. Сердце качнулось и упало с ладони на пол.
Растерявшись, он хотел было тут же поднять его, но в этот
момент Большой Начальник, сползший от истерического смеха под
стол, махнул рукой, всем своим видом показывая, что собрание
закончено. Все вскочили со своих мест и бросились прочь из
душного зала. Поэта едва не сбили с ног.
- Сердце, осторожно же, люди, сердце! - закричал он, но
эти слова потонули в новом взрыве смеха. И увлекаемой толпой,
Поэт очутился на улице. Сердце кто-то поддал ногой, и оно,
несколько раз перевернувшись в воздухе и забрызгав толкающихся
в дверях кровью, вылетело на мостовую.
Поэт пытался выбраться из людского потока, уносившего его
все дальше и дальше, но толпа не пускала, ибо каждый спешил
домой, а чтобы пропустить Поэта, нужно было на мгновение
притормозить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89