По реке гуляли
огромные серые волны. "Плохая погода для мореходов", - подумала Бриджит.
Халдор должен был сегодня вернуться. Но вряд ли он осмелится пуститься в
плавание в такой шторм. Но почему она думает о том, кто грабит ее страну?
И все же в течение дня она не раз всматривалась в серую стену дождя.
Наконец она различила острый нос "Морского медведя". Тогда она вошла к
Ранульфу, не обращая внимания на приветственные крики викингов.
- Твой отец вернулся, - сказала она юноше. - Я пойду в часовню.

7
Когда днище корабля коснулось земли, Халдор бросил рулевое весло и
прыгнул через борт. Все его люди понимали, почему он так спешит, и сами
стали вытаскивать судно на берег и крепить его. Вода хлюпала в сапогах,
ветер с дождем хлестал по щекам. Халдор бежал к монастырю.
Он заметил двух друзей Ранульфа, но тут же забыл о них, когда вошел к
сыну. Его сын был жив - он сидел, опираясь на доску, и поднял в знак
приветствия правую руку. Медленно, но поднял!
- Ну, как у вас дела? - спросили они одновременно, и смех вырвался из
груди Халдора. Радостный смех.
Он прижал к себе руку Ранульфа, к которой вернулась жизнь. Правая
сторона лица тоже начала двигаться, хотя кривая улыбка больше походила на
гримасу боли. Халдор выпустил руку сына, и она безвольно упала на одеяло.
- Тебе еще трудно, да?
- Я не скоро выздоровею. - Голос Ранульфа был слаб, и язык его
немного заплетался. - И Бриджит сказала, что вся сила уже не вернется ко
мне. Но она уверена, что я смогу делать мужскую работу, чтобы содержать
дом, зарабатывать на жизнь.
Халдор был рад, хотя понимал, что Ранульфу уже не быть викингом.
- Ничего, если захочешь, сможешь торговать.
Ранульф прикрыл глаза.
- Я не хочу, чтобы безумие убийств снова овладело мной. Христос не
одобряет этого. - Взгляд его нашел распятие.
- О чем ты говоришь? - воскликнул Халдор. "Он даже не спросил о
добыче".
- Я и Бриджит, - заговорил Ранульф, - мы разговаривали. Я узнал
несколько слов ее языка, она изучает наш язык. У нее очень быстрый ум. Она
часто сидит со мной, так как я не могу быть один, а у Бьерна и Свена не
хватает терпения. Она говорит, что без него ничего бы не вышло.
Халдор пожал плечами:
- Каждый христианин скажет тебе то же.
- Но это, вероятно, правда! Как может быть иначе? Она не писала
никаких заклинаний, не ворожила... И хотя я издевался над ней и над ее
Христом, но они помогли мне. Почему? Она говорит, что Христос прощает тех,
кто приходит к нему.
- Она говорит! - рявкнул Халдор.
- Но почему же он не дал мне умереть и не оставил калекой? У него
были для этого причины. Может, мне нужно исполнять его волю... а то он
перестанет помогать мне? - Ранульф взглянул на распятие. - Я не хочу быть
калекой!
- Как ты думаешь, чего от тебя хочет Христос? - глухо спросил Халдор.
- Я не знаю, - тихо проговорил Ранульф. - Отец, я очень устал. Мне
нужно поспать.
Опускаясь на постель, Халдор подумал: "Если он и примет христианство,
это вовсе не конец света. Но тот, кто не приносит жертв богам, рискует
навлечь их гнев на всю страну... Надеюсь, старина Тор не накажет меня за
отступника-сына... Да, Бриджит, ты одержала большую победу".

Погода все портилась и портилась. На реке гуляли волны, в серой
пелене дождя не было видно соседних островов. Все викинги вместе с
пленниками укрывались от дождя где могли.
Халдор позвал Эгиля и Сигурда в свой шатер. Внутри было темно и
дымно.
- Боюсь, нам придется сидеть без дела несколько дней, - начал он. - Я
не уверен - разве можно быть в чем-то уверенным в этой дождливой стране? -
но мне кажется, что это затяжная непогода.
Вожди привыкли доверять Халдору в том, что касается погоды.
- Ну что же, - сказал Сигурд, - за это время наши раненые подлечатся.
- И мы можем обдумать, что делать дальше, - подхватил Эгиль.
Раньше они не загадывали далеко вперед - просто грабили округу.
Теперь все селения по берегам Шеннона опустели. Вторгаться дальше они не
решались. Их было слишком мало, и они могли наткнуться на превосходящие
силы ирландцев.
- Пленники говорят, что мы могли бы двинуться дальше на юг - там ждет
богатая добыча. Но может быть, они лгут, чтобы заманить нас в западню.
- Вряд ли будет лгать тот, у кого рука лежит на горячих углях, -
сказал Эгиль.
- Маловероятно, но возможно, - покачал головой Халдор. - Разве
ирландцы менее отважны, чем норвежцы? Ведь у них немало убитых и раненых,
разве не так? Нет, правду узнать очень сложно. Попробую я. Сначала
переговорю с одним, затем с другим, третьим - с каждым отдельно. Тогда
можно будет сопоставить их слова и узнать правду.
Он замолчал. Дождь барабанил по холсту, вода стекала струйками, а в
шатре сгущался туман. Халдор снова заговорил:
- Стоит ли продолжать? У нас богатая добыча. Почему бы не поплыть в
Армаг и не сбыть с рук пленников, пока они годятся на продажу? А потом
домой. Если мы поплывем позже, в конце лета, мы не только перегрузим
корабли, но и уморим рабов.
Эгиль хмыкнул:
- Ты хочешь сказать, Халдор, что добыл достаточно, чтобы расплатиться
с долгами да начать торговлю?
- Вот именно...
- А мы здесь, чтобы снять весь урожай. Ты поклялся нам в дружбе, а
три корабля могут осмелиться на такое, что не по силам двум.
Халдор тяжело опустился на постель. Ему вдруг стало холодно. Что
будет с Ранульфом, если они проторчат здесь целое лето? А с ним самим?
Халдор не боялся смерти, но и не торопил ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30