– Скажите ему, что я согласна, – решилась она.– Сегодня вечером? – Метрдотель еще ниже склонился над ней, словно коршун над добычей.– Сегодня вечером.– Вы приедете к нему? – Он был весьма педантичным знатоком своего дела.– Посмотрим, после спектакля видно будет.– Синьор хотел бы знать наверняка…Розалия жестом прервала его, вскинула голову и провела рукой по своей худенькой шейке.– Передайте ему, – заявила она, растягивая губы в тонкую линию, – чтобы он послал за мной машину в «Сент-Ив».Это был славный чистенький пансион, окруженный деревьями и цветочным садом, где она жила с Тедом и остальными мальчиками.Метрдотель ушел исполнять поручение. «Эй, посмотри-ка, наверху местечко есть и для меня!» – пропела про себя Розалия, подняв глаза к небу.Она сообщила грандиозную новость коллегам.– О нас не забудь! – попросили они.– Все вместе, как мушкетеры! – торжественно пообещала она.– Он небось со всеми продюсерами знаком, – мечтательно вздохнул Тед. – Да ему стоит глазом моргнуть, мы бы были как в танке. Одно его слово – для нас загорятся все огни!– А вы считаете, я за просто так согласилась? Я своего добьюсь! Пусть представит меня кому-нибудь из киношников. Хочу стать звездой! – Она была вне себя от радостного волнения и мысленно уже видела себя Лайзой Минелли в новой версии «Кабаре», поставленной специально для нее прославленным режиссером на одной из крупнейших киностудий. – Ой, мальчики, если этот тип клюнет, уж я его не упущу!– Когда ты вернешься? – спросил один из них.– Не знаю… Может, через день, а может, и через месяц.– Давай, оттянись там как следует, – сказал Данте, один из ребят, с восторгом обнимая ее.Чиро, третий член группы, попытался ее предостеречь. Он любил Розалию больше всех и тревожился о ее безопасности:– Гляди-ка ты в оба. Богачи – народ особый, им на людей наплевать. Им ничего не стоит наделать дел.Розалия показала ему «рожки» и вздернула плечи. Она надела самый вызывающий из своих нарядов, платье из алого шифона с узким вырезом до пупа, в котором, по ее собственным словам, выглядела соблазнительнее, чем Рейчел Уэлч.Час спустя она впервые в жизни с довольной улыбкой откинулась на спинку сиденья в «Роллс-Ройсе», за рулем которого сидел шофер в ливрее.В салоне автомобиля было тихо и торжественно, как в зале заседания правительства, все дышало утонченной элегантностью. Розалия слегка опьянела от запаха красного дерева и дорогой кожи. В Каннском порту у восточного мола был пришвартован быстроходный катер. Расстояние в половину морской мили, отделявшее причал от трапа яхты «Сорейя», он преодолел в мгновение ока: Розалия Палья, артистический псевдоним Кармен Росс, неудержимо, как торпеда, неслась навстречу успеху.Она поднялась по сходням и оказалась на первой палубе трехпалубного корабля. Толстый араб с необъятным брюхом и ленивой улыбкой поцеловал ей руку и пригласил выпить что-нибудь в малом салоне. Ничего подобного Розалия в жизни своей не видала, даже в американских фильмах. Казалось, она попала в княжеский дворец или на страницы «Тысячи и одной ночи».Пока она мелкими глоточками тянула шампанское, которое терпеть не могла, но делала вид, что ей нравится, чтобы не выглядеть деревенской дурочкой и не разочаровать хозяина, он погладил ей коленку. Ласка показалась ей скорее грубой, чем смелой.– Вам очень повезло, синьорина, – сказал он ей странным гортанным голосом. – Почему вы так считаете? – Она попыталась принять позу светской дамы, но результат оказался плачевным.– Потому что Омар Акмаль может принести удачу любому.– И что же надо делать, чтобы Акмаль принес удачу?– Надо делать то, что нравится Акмалю, – в томных и порочных глазах, полускрытых длинными ресницами, мгновенно промелькнула сатанинская искра. – Хотите осмотреть корабль, синьорина? – В том, как он произносил «синьорина», таилась подспудная угроза насилия, готового вырваться наружу.Розалия все еще была слишком возбуждена и не почувствовала тревоги.– Конечно, – ответила она, – но вы даже не знаете, как меня зовут.– Чье-то имя – это условность, синьорина. Меня не интересует, как кого зовут. Мне важно, чтобы другие помнили мое имя.Розалия попыталась улыбнуться, но ей стало не по себе.– Итак, синьорина, хотите осмотреть корабль? – И опять что-то угрожающее промелькнуло в его улыбке.– Разумеется, – Розалия кивнула, чуть наклонившись вперед с неловкостью, выдававшей полную неопытность. Ей казалось, что она готова к худшему; она еще не знала, что худшему не бывает конца.Араб провел ее по каютам и салонам трехпалубного корабля, перемещаясь вверх и вниз на лифте, обитом изнутри бархатом. Повсюду лежали дорогие ковры, всюду были шелк и парча, в воздухе витал сладковатый аромат благовоний. На каждом шагу им попадался кто-то из стюардов или матросов. На корабле было полно народу.Наконец он ввел ее в кают-компанию, где был сервирован ужин на двоих. Молчаливый прекрасно вышколенный мажордом помог ей сесть. Стол, покрытый вышитой фламандской скатертью, был сервирован тонким фарфором, хрусталем и золотыми приборами. На тарелке перед Розалией лежал пакетик.– Это мне?– Да, синьорина.Розалия развернула бумагу, раскрыла изящный футляр из черной замши в виде раковины и извлекла на свет кольцо с крупным рубином, обрамленным сверкающими бриллиантами. Она была на вершине блаженства и подумала: «Неужели мечты так легко сбываются?»– Это шутка? – В ней заговорил трезвый реализм девочки, выросшей в переулках квартала Монтекальварио.– Нет, – мясистое лицо араба было неподвижным, лоснящимся и угрюмым, как море перед бурей. – Хочешь знать, сколько стоит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153