– Уж кому знать, как не тебе, после того как ты с ней обошелся вчера вечером.– Слушай, не вмешивайся не в свое дело! – вскипел Барон.– Я только говорю, что думаю.– Да вы просто сговорились против меня! – Бруно искал ссоры, чтобы выпустить пар.– Ну, если тебе так жаль, что она уехала, – посоветовал Кало, – что ж, беги догоняй ее.Спокойствие Кало выводило Бруно из себя.– Язык у тебя без костей, вот и мелешь чепуху, – бросил он со злостью.Голубые глаза Кало грозно сверкнули.– Твоя жена только что умерла, – загремел он могучим басом. – Твой сын остался в стране, где вот-вот случится переворот, тебя самого едва не убили, а ты тут строишь из себя обманутого любовника!Бруно почувствовал себя пристыженным: в словах Кало была правда. Барон смутился, как напроказивший школьник.– Женщину не удержать цепями, – продолжал великан уже чуть мягче. – Ты, Бруно, вроде бы и не дурак, но стоит тебе влюбиться, как ты перестаешь соображать. В шестнадцать лет, если помнишь, ты собирался сбежать с тридцатишестилетней.– Карин ничего не поняла, – упрямо сказал Бруно, наклонив голову.– Она поняла, что влюблена в тебя, – вновь ожесточился Кало, – в человека, наименее подходящего для порядочной женщины. Она поняла, что единственный способ спастись – это бежать и забыть тебя.– Найди ее! – приказал Барон. Его стальные глаза сверкали гневом. К нравоучениям Карин добавились нравоучения Кало. Оба они были глухи к состоянию его души, к его чувствам, и эта глухота оскорбляла его.Кало узнал в яростном порыве Бруно крутой и властный нрав старого барона, его решимость и настойчивость в преследовании своей цели.– А я и не собирался терять ее из виду, – невозмутимо заметил он.Бруно вздохнул с облегчением.– Где она? – Знать, где она, было для него утешением.– Мы это скоро узнаем, – ответил Кало. – Микеле Фьюмара следит за ней. И последует за ней повсюду.Барон взглянул на него с благодарностью.– Отлично, крестный, – улыбнулся он. – Теперь мы можем приняться за работу. НАЖИВКА На борту яхты «Сорейя» был устроен большой прием. Плавучий замок Омара Акмаля сверкал огнями под пологом волшебной каприйской ночи. Слышались голоса, музыка, шуршание шелков. Катера сновали между кораблем и причалом острова Капри, перевозя на борт весь Готский альманах Дипломатический ежегодник, издававшийся в немецком городе Гота, в Тюрингии, с 1763 по 1944 год и содержавший наряду с информацией о странах мира сведения о королевских и аристократических семействах Европы.

.Омар Акмаль, бедуин из племени вахиба, облаченный в безупречный смокинг, сидел один на верхней палубе, глядя на звезды, указывающие путь и судьбу кочевникам и морякам. Среди созвездий Водолея и Стрельца он различал десять звезд Козерога, под которыми родился.Предсказания звезд были, как никогда, противоречивы, противостояние Марса могло бы отрицательно сказаться на его делах. Звериным инстинктом он ощущал нависшую угрозу. Прошло тринадцать лет с тех пор, как Барон перехватил у него сделку с Бурхваной, и вот теперь он наконец взял реванш, и решающая победа, казалось, была уже близка. Нищий бедуин, ставший звездой первой величины на деловом небосводе, готовился пресечь сверкнувшую ослепительным метеором карьеру сицилийского аристократа.Виднейшие представители высшего света, красивейшие женщины и солидные мужчины считали за честь принять участие в его царских пирах, а он взирал на них с высоты своего могущества со снисхождением самодержца. Да, он тоже прошел долгий и славный путь, но одно обстоятельство омрачало его торжество: о Бароне ходили легенды, он был всеобщим любимцем, его обаяние считалось неотразимым, золотой ореол избранника судьбы, поцелованного в уста самой Фортуной, окружал его имя, в то время как на Омаре Акмале лежала печать отверженности.Стремясь завладеть маленьким африканским государством, он все поставил на кон, и теперь, с помощью Аллаха, ему предстояло сорвать банк и получить стопроцентную выгоду, стать богатейшим человеком в мире и низвергнуть в прах надменного Барона. Наемный убийца промахнулся, но такой промах был в пределах допустимых ошибок и не менял контуров генерального плана, выверенного во всех деталях, который должен был привести его к победе, хотя звезды, сверкавшие на черной карте неба, посылали ему неясные и запутанные сообщения.На переносном электронном пульте, спрятанном за шелковый пояс смокинга, раздался зуммер, вернувший его к реальности: возможно, человек, которого он ждал, наконец-то прибыл. Изобразив на лице приветливую улыбку для гостей, Омар Акмаль поспешил вернуться в кают-компанию.Пройдя через салон, он вошел в свой кабинет и с облегчением убедился, что приехал именно тот, кого он ждал.– Добро пожаловать на борт, – приветствовал он гостя.– Доброго здоровья, Акмаль, – ответил визитер, проворно и почтительно вскакивая с мягкого кожаного кресла.Араб нервничал. От известий, привезенных вновь прибывшим, зависело очень многое, слишком многое, может быть, даже весь исход дела.– Итак, Бартелеми? – Он уселся за громадный письменный стол полукруглой формы, помещавшийся на возвышении, и замер в ожидании. Долгая привычка к самоконтролю помогла ему сохранить спокойствие и улыбку на лице.Бартелеми был африканцем двухметрового роста, сложенным, как баскетболист. У него была невинная улыбка младенца. Родился он тридцать лет назад в деревушке, затерявшейся в конголезской саванне. Когда он был еще ребенком, его семья бежала на юг и добралась до Наталя, спасаясь от беспорядков, вспыхнувших между заирскими племенами перед приходом к власти Мобуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153