Стены комнаты были оклеены выцветшими обоями. На большой кровати с блестевшими медью спинками, прислонившись к горе подушек, сидела женщина с болезненно хрупкой фигурой и очень бледным лицом, на котором выделялись темные круги под глазами.
– Кто эта девушка? – спросила Джузеппина, не дожидаясь слов брата и сразу встревожившись.
– Ее зовут Мария, – ответил, улыбаясь, Чезаре. – Ее прислала синьора Элизабет.
– А зачем она ее прислала? – Годы одинокой жизни с братом и тяжелая болезнь сделали характер Джузеппины более капризным и агрессивным.
– Она пришла, чтобы немного помочь тебе, – ответил Чезаре, не проявив особой дипломатической ловкости, – естественно, если ты согласна.
– Если бы я могла, я бы тут же встала, – простонала она жалобным тоном.
Чезаре сел рядом с постелью и взял руку сестры в свои.
– Ты должна быть довольна, что мадам Лемонье вспомнила о нас, – мягко укорил он ее.
Джузеппина вперилась в Марию своими большими глазами, в которых читалось смирение перед болезнью.
– Не слишком ли молода? – заметила она.
– Но это не большой недостаток, – ласково возразил Чезаре.
– И к тому же, подойдет ли она нам? – Годы лишили ее доверчивости, и теперь она говорила с эгоизмом людей, привыкших к осмотрительному выбору.
– Элизабет ее хорошо знает, – ответил Чезаре, – так что мы можем довериться ей, тебе не кажется?
– Кажется, кажется, – ответила больная, отрицая тоном то, что говорила словами.
– Тебе нужна помощница, Джузеппина, – попытался убедить он ее. – Наш дом вести нелегко.
– Но мне что, тех не хватает? – отрезала она, намекая на Чеккину и Амброджино.
– Еще одна помощница не повредит. – Ни с одним другим человеком на свете Чезаре Больдрани не стал бы терять столько времени.
– А расходы? – возразила Джузеппина, которая даже в богатстве не отвыкла прикидывать цену всему.
– Мы можем себе это позволить.
– Ты говоришь, она подойдет?
– Это зависит от тебя.
– Тогда возьмем ее, – решила Джузеппина.
Мария, которая стояла тут же, неподвижная, как камень, но с натянутыми нервами, вздохнула с облегчением.
– Мы увидимся вечером, – попрощался Чезаре. Затем, обратившись к Марии, сказал: – Моей сестре, наверное, многое надо сказать вам. Я вас оставляю. – И ушел.
– Иди сюда, – велела Джузеппина, когда они остались одни. – Иди и сядь рядом со мной.
– Да, синьора, – сказала Мария с вынужденной мягкостью.
– Зови меня Джузеппина, – поправила та, но без укора в голосе. – Так ты не ошибешься. Потому что я не синьора, а синьорина, я незамужем. Да, да, старая дева, немного резкая и взбалмошная. – Она говорила спокойно и с явной симпатией, словно вся эта комедия, только что здесь устроенная, разыгрывалась для брата. – Но только ты должна говорить мне «вы». К сестре Чезаре Больдрани экономка не может обращаться на «ты».
– Как хотите, Джузеппина, – согласилась Мария, заняв место в изголовье постели.
– Нужно, чтобы мы получше узнали друг друга, мы двое. – Голос женщины по временам срывался, дыхание было тяжелым.
– Отдохните, – посоветовала Мария, помогая ей лучше устроиться на подушках.
– Мне нельзя долго разговаривать, но, к сожалению, разговор – это единственное развлечение, которое у меня осталось, не считая молитв.
– Мы можем продолжить позднее. – Мария никогда еще не оказывалась лицом к лицу с тяжелой болезнью. Ей довелось только лечить свинку у сына и мужа.
– Дай мне капли, вон те на столике, – попросила Джузеппина, подняв худую руку с тонкими пальцами. – Десять капель и немного воды.
Мария проворно все сделала и помогла ей принять лекарство.
– Теперь лучше, – сказала та, оправляясь на глазах. – Мне кажется, что у меня камень здесь, на груди, – пожаловалась она, коснувшись своей впалой груди. – Эти капли его словно растворяют и делают боль переносимой. К несчастью, не всегда. Но ни к чему изводить тебя своими страданиями. Я, видно, ничему не научилась у моей бедной мамы. Она никогда не показывала своих страданий. Наверное, благополучие меняет и характер людей. Но тебе это неинтересно. Скажи-ка мне лучше, – спросила она, – ты уже видела дом?
– Нет, – призналась Мария с извиняющейся улыбкой, – я только познакомилась с прислугой.
– Тогда помоги мне подняться, – прошептала она, отрываясь от подушки. – Чезаре ушел, и до полудня мы его не увидим. В полдень он завтракает с Пациенцей. Ты познакомишься с ним. Исключительный адвокат. Молодой, но очень талантливый. Помоги мне, – попросила она, спуская ноги с кровати, – мы с тобой обойдем весь дом. Я тебе объясню, что надо делать.
Глава 6
– Мы стали изоляционистами, изобрели автаркию и решили, что неплохо устроились, – сказал Чезаре, в то время как Мария подавала ризотто по-милански. – Хватит, достаточно, – остановил он ее на второй ложке. – Очень вкусно, но так ты закормишь меня.
В столовой приятно пахло бульоном и шафраном, легкий утренний ветерок чуть колыхал занавески.
– Однако мы, не забывай, выиграли войну в Испании, – заметил, отпивая из бокала глоток, Пациенца.
Они уже довольно долго сидели за столом, и Больдрани чувствовал, что его волнует присутствие этой молодой и красивой женщины, которая обслуживала их. Ее свежее юное лицо с отпечатком чисто ломбардской красоты, выразительные миндалевидные глаза и черные волосы, собранные на затылке в пучок, ее сильное тело, которому словно было тесно в скромном темном платье с повязанным поверх него белоснежным фартуком, – все в ней нравилось ему.
– Ее зовут Мария, – сообщил он адвокату как бы мимоходом и сразу продолжил прерванный разговор. – Да, Валенсия и Мадрид сдались. Гражданская война закончилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147