..
Сандра поморщилась.
– Мне не следовало говорить вам об этом. Не мое это дело. – Взглянув в сторону входной двери, она воскликнула: – Там Донна! Не говорите ей, что вы знаете. – Улыбнувшись, она обратилась к подруге: – Привет, Донна!
Джадд не искал встреч с Челси и не пытался выяснить, где и как она проводит время. Это не входило в круг его забот. Она забеременела, когда и от кого захотела, по собственной инициативе приехала в их Норвич Нотч и вела себя здесь совершенно независимо, делая все, что ей заблагорассудится. Похоже, она совершенно не нуждалась в нем, а он не привык навязываться кому бы то ни было. У него и без того хватало забот.
Поэтому, когда Ферн позвонила ему в контору на Моховом Гребне и спросила, не знает ли он, где Челси, он лишь раздраженно буркнул в трубку:
– Откуда бы мне об этом знать?
– Странно, – недоумевала Ферн. – Ей следовало быть здесь к десяти тридцати, к началу конференции, а сейчас уже половина двенадцатого. Челси еще ни разу не опаздывала на службу. Со вчерашнего дня ее никто не видел. Уж не случилось ли чего?
Джадд в последний раз видел Челси накануне вечером. Она привезла им с Лео яблочный пирог, края которого слегка подгорели. Лео пирог очень понравился. Он просто не помнил, какие края обычно бывают у нормальных пирогов.
– А ты пробовала позвонить к ней домой? – спросил Джадд.
– Там никто не отвечает.
– Так позвони Донне. Узнай, приходила ли Челси сегодня на аэробику. – Его злило упрямство, с которым Челси продолжала заниматься спортивными упражнениями, но она уверяла, что это полезно как ей, так и будущему ребенку.
– Уже звонила. Ее не было и там. Донна предположила, что она могла внезапно решить проведать отца, но это на нее не похоже. Интересы дела для Челси всегда стояли на первом месте.
Джадд не мог не согласиться с этим. Челси всегда отличали надежность и пунктуальность. Он провел рукой по волосам и, немного помолчав, с чувством растущей тревоги сказал Ферн:
– Я заеду к ней домой по пути в город.
Стараясь не спешить – в конце концов он не обязан был заботиться о ней – Джадд покончил со своими делами на Моховом, заехал ненадолго на Пекуод Пик – один из новых карьеров, где добывался гранит редкостного зеленого оттенка – и лишь после этого направился к Болдербруку. Возле дома стоял «патфайндер». Выходит, Челси никуда сегодня не выезжала. Почему же тогда она не отвечала на звонки Ферн?
Он постучал в дверь и, не дождавшись ответа, отпер ее ключом, который в свое время получил из рук Челси и почему-то никак не мог заставить себя вернуть ей.
– Челси? – В доме царила тишина. Миновав гостиную, он вошел в кухню. Там на одном из стульев стояла ее сумочка. Она была раскрыта, и Джадд увидел внутри бумажник Челси, ее косметичку и деловые бумаги – все это она непременно взяла бы с собой, если бы вышла из дому. Встревоженно оглянувшись по сторонам, он быстро взбежал по лестнице наверх, в спальню Челси.
На ее широкой кровати высилась огромная гора одеял и накидок, пледов и покрывал. Последние ночи выдались холодными, но не настолько же!
– Челси!
При звуках его голоса гора шевельнулась, и из глубин ее раздался не то стон, не то всхлип. Джадд бросился к кровати и стал один за одним приподнимать края накидок и пледов. Обнажив лицо Челси, он облегченно вздохнул. Она с трудом приоткрыла один глаз и хриплым, каким-то чужим голосом, который явно плохо повиновался ей, спросила:
– Джадд? Что ты здесь делаешь?
– Ты знаешь, который теперь час?! – возмущенно воскликнул он. Ему не хотелось обнаруживать свое беспокойство и озабоченность ее состоянием.
Челси провела языком по пересохшим губам и, вздохнув, снова укрылась с головой.
– Сейчас уже половина первого! – укоризненно произнес он. – Ферн все утро пыталась до тебя дозвониться!
– Ничего подобного!
– Почему ты не подходила к телефону?
– Потому что он не звонил!
– Да что с тобой такое, наконец?! – Джадд совсем растерялся. Он никогда еще не видел Челси такой: И никак не ожидал, что она может пренебречь своими обязанностями и не явиться на деловую встречу.
– Половина первого? – недоверчиво переспросила она.
– Ты, никак, заболела?
– Мне всю ночь было плохо. Я заснула только на рассвете.
Джадд резким движением поднял бесчисленные одеяла, укрывавшие ее голову, убрал с ее лица прядь волос и внимательно вгляделся в ее черты. Челси выглядела совершенно больной. Он не видел ее такой с самого начала их связи, когда по утрам ее мучили приступы тошноты. Разумеется, он тогда не знал ни о том, что ее тошнит, ни о ее беременности, он просто отмечал про себя, что по утрам она выглядит неважно, как если бы провела ночь без сна. Именно такой вид был у нее и теперь.
– Что с тобой? – спросил он уже гораздо мягче. Челси по-прежнему лежала на боку, свернувшись калачиком и не открывая глаз.
– Не знаю. Часов до десяти я чувствовала себя вполне нормально, а потом меня стало тошнить. Это было что-то ужасное! Кажется, мне никогда еще не было так плохо!
Он дотронулся до ее щеки. Кожа ее оказалась теплой, покрытой липким потом.
– Тебя лихорадит?
– Уже нет.
Он не смог удержаться и нежно провел рукой по ее пушистым волосам, обнажив маленькое изящное ухо с вдетой в мочку маленькой изящной золотой сережкой. Он невольно залюбовался ее длинной гибкой шеей, изысканной линией подбородка и скул. На Челси была надета простая фланелевая ночная рубашка в мелкий цветочек, которая была ей очень к лицу.
– Меня всю ночь бил озноб, – пожаловалась она. Джадд просунул руку под одеяло и провел ладонью вдоль плеча Челси. Оно было мягким и теплым. Коснувшись ее живота, он обеспокоенно спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173