– Я так люблю эту прелестную… розовую… улыбочку.– А как папуля хочет получить удовольствие? – игриво пролепетала девчонка.– Прямо розовый леденец… Так приятно его полизать. Он такой вкусный.Она пальцами раздвинула половые губы.– Хочешь меня пососать?– Подожди, – сказал Доминик.Она подняла головку и удивленно уставилась на него.– Папуля хочет обидеть Тамми? Отшлепать ее маленькую непослушную попку? Хочет, чтобы Тамми плакала? А?– В ванную! – Затуманенными глазами он многозначительно посмотрел на нее. – Мы пойдем в ванную и немножко испачкаемся.– Хочешь, чтобы я на тебя пописала? Или что-нибудь в этом роде?Он криво ухмыльнулся.– Ага. Что-нибудь в этом роде.– О'кей. Я как раз так хочу писать, что еще чуть-чуть и лопну.Неуверенной походкой они отправились в ванную. От наркотиков ноги Тамми путались в глубоком ворсе ковра, но ей все же удавалось сохранять на лице улыбку.Все оборудование ванной было сделано из хрусталя и золота, на станах висели огромные зеркала, отражавшие их обнаженные тела. На раковине лежали золотые запонки и украшенные бриллиантами часы «Ролекс» стоимостью по меньшей мере тысяч двадцать – тридцать. Тамми оценивающе огляделась вокруг. Этот дом был буквально забит бесценными вещами, антиквариатом и произведениями искусства. Кажется, расплата будет щедрой. Хорошо, что она позволила ему побрить ее, хотя было и страшновато подпускать его к себе с бритвой в руках, по крайней мере, в таком состоянии.Тамми взглянула на свое отражение в зеркале и хихикнула.– Атас! Ну прямо как Барби. – Имитируя куклу, она напрягла мышцы, округлила огромные голубые глаза и механическим, скрипучим голосом сказала: – Барби хочет Кена. Кена… Кена…Ван Бюрен нахмурился.– Хватит валять дурака. Давай начинать.– О'кей. Где ты хочешь?– В душе.В кабинке душа имелось мраморное сиденье. Сев на него, Доминик усадил девчонку себе на колени, затем поднес к носу какой-то флакон, нажал на головку распылителя и глубоко вдохнул. Тамми увидела, как аэрозольный туман на мгновение окутал его ноздри. Его физическое здоровье просто поражало. Он уже принял столько наркотиков, что этой дозы хватило бы, чтобы свалить носорога.– У-у-ф-ф, – выдохнул ван Бюрен, закатив глаза. Его шея и грудь покраснели, физиономия раздулась и напряглась. То же произошло и с его пенисом. Он подсунул вставший член под девицу и прохрипел:– Давай!– Будь осторожен, – захихикала она. – Я ведь всего лишь маленькая замарашка. Необразованная…– Давай!Она обняла его за шею.– О-о-о! Тамми жуть как хочет пи-пи. И если папуля не будет осторожен…– Давай!Она на минуту замерла, затем ее лицо расплылось в блаженной улыбке.Ван Бюрен почувствовал, как на его налитый кровью член полилась горячая струя.– Ой! – притворяясь испуганной, воскликнула девчонка. – Ой! Тамми больше не может терпеть! – Она привстала и, изогнувшись, принялась поливать его грудь и живот. – О-о! О-о!Доминика охватило бешеное желание. Он почувствовал, что внутри у него все горит, и, сжав в своих объятиях хрупкое тело Тамми, остервенело попытался войти в нее.– Я еще не закончила! – отбиваясь, закричала она. – Постой.Из его груди вырвались какие-то нечленораздельные звуки, глаза помутились. Они повалились на мраморный пол. Не в силах остановиться, Тамми продолжала мочиться, заливая их обоих. Она старалась сопротивляться, но ван Бюрен был гораздо сильнее нее.– Подожди, – умоляла она. – Подожди, мне надо…Глядя на ее перекошенное от боли лицо, он буквально вколачивался в ее тело. Его член был слишком велик для этой девчонки, но ее страдания доставляли ему своеобразное варварское удовольствие. Сцепив зубы, он изо всех сил протиснулся глубже.– Ой, папуля, прошу тебя, не так сильно, – вцепившись в него, захныкала Тамми.Распластав ее на полу и озверело насилуя это детское тело, ван Бюрен уже не слышал ни ее визгов, ни рыданий.
Вечером того же дня Джоул Леннокс, спрятавшись в кустах, наблюдал, как ван Бюрен и какая-то девчонка покидают виллу. Они сели в «порше» с открытым верхом и покатили по усаженной пальмами аллее к воротам.Джоул подождал, пока горничная-мексиканка вышла из дома и заперла за собой дверь. Она направилась к коттеджу для прислуги, где ее встретил муж-садовник. Они скрылись за дверью коттеджа. Заиграла музыка. Джоул был уверен, что в главном доме больше никого не осталось.Кроме этой мексиканской пары, поместье никто не охранял. Вокруг дома ощущалась атмосфера абсолютной уверенности в себе – как, впрочем, и вокруг остальных домов Санта-Барбары – уверенности, что эти утопающие в зелени виллы просто недоступны криминальному миру больших городов.Это был большой, красивый и безукоризненно ухоженный дом, достойный того живописного участка земли, на котором стоял, и явно построенный в средиземноморском стиле, превосходно подходившем к великолепному калифорнийскому пейзажу.Держась в тени, Джоул обошел вокруг дома. Все окна были защищены затейливо выкованными металлическими решетками. Он не сомневался, что они еще и подсоединены к системе охранной сигнализации. Пытаться проникнуть через них внутрь было абсолютно бесполезно.Однако сзади дома он увидел, что в одном месте на крышу можно забраться с перголы.Поправив рюкзак, Джоул полез по перекладинам перголы, увитой растением с ароматными цветами и, слава Богу, без шипов. Отсюда он без труда мог достать до решетки окна второго этажа. Ухватившись за нее обеими руками, он, кряхтя и упираясь ногами в стену, подтянулся. Затем перебрался через желоб водостока и залез на крышу.Отдуваясь, Джоул некоторое время неподвижно лежал, зажимая рукой бок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124