Наконец она вошла в реку. Вода была ледяной, и холод пробирал ее до костей. Сакура подняла голову и увидела на другом берегу умирающую деревню, но ее внимание было приковано к тем людям, которые стояли на песчаной отмели. Это были фигуры тех, кто привел ее сюда. Она попыталась приблизиться к ним, чтобы разглядеть лица, но в этот момент в ней что-то взорвалось и фигурки разлетелись на мелкие осколки, оставив после себя непроглядную темноту.
Сакура подняла голову и медленно вышла из позы лотоса, которую она всегда принимала, когда занималась медитацией. На сей раз она добралась до реки, но так и не смогла разглядеть лица тех, людей, которые когда-то были для нее дороже всех на земле.
Она услышала скрип открывающейся двери и медленно повернула голову. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя и осознать весь ужас своего положения. В коренастой зловещей фигуре непрошеного гостя она узнала Тхуонга. Его черные глаза недобро сверкали, а весь его вид не оставлял сомнений в его намерениях. Он плотно прикрыл за собой дверь и подошел к ней.
– Как ты попал сюда? – вскрикнула она.
– Ах ты, сука! – злобно прошипел Тхуонг. – Грязная шлюха, стерва! – Он еще долго осыпал ее отвратительными ругательствами, которые звучали еще отвратительнее оттого, что он произносил их на лаосском языке. – Ты, тварь, думала, что сможешь от нас скрыться?
Сакура попятилась к окну, где находился колокольчик для вызова медсестры. Если ей удастся до него добраться, войдет сестра и спасет ее.
– Что тебе надо от меня?
– Ты прекрасно знаешь, что нам надо, – процедил Тхуонг, вынимая из кармана нож с длинным лезвием.
Сакура поняла, что, если помощь не подоспеет, ей придется туго.
– Почему эта сука не хочет рассчитаться с нами?
– Она не верит, что я ее дочь, – тихо произнесла Сакура пересохшими, от страха губами.
– А ты заставь ее поверить в это.
– Она требует доказательств.
– Ну так дай ей эти доказательства.
– Их у меня нет, Тхуонг.
Бандит встал между ней и колокольчиком.
– Если она не заплатит нам, твое сучье отродье будет висеть на дереве.
– Тхуонг, у меня нет доказательств, – пыталась объяснить ему Сакура.
– Ты жива до сих пор только потому, что должна выколотить из нее деньги. В противном случае я бы давно уже порезал тебя на мелкие куски. Впрочем, все впереди. Я буду резать тебя медленно, с удовольствием. – Он ухватил ее за правое ухо и так сильно дернул, что у нее потемнели в глазах.
Потом взмахнул ножом, и она почувствовала, как по шее потекла струйка крови.
– Нет! – закричала Сакура и обхватила пальцами лезвие ножа.
– Я отрежу тебе пальцы! – пригрозил тот, наклонившись к ней. – Смотри мне в глаза, шлюха долбаная! – Тхуонг резко дернул ее за волосы и размазал ножом кровь по ее щеке.
Его изъеденное оспой лицо перекосила садистская ухмылка. Помахав перед ее носом ножом, он вытер лезвие о белоснежную простыню и снова приставил его к ее лицу.
– Хочешь, я отрежу твой симпатичный носик?
– Нет! – вскрикнула Сакура, чувствуя, что от страха может потерять сознание.
Она была уверена в том, что он отрезал ей ухо и сейчас начнет кромсать лицо.
– Не надо, умоляю тебя!
– Вытряси из нее деньги! – приказал Тхуонг.
– Я постараюсь, – выдохнула Сакура, не спуская глаз с приставленного к лицу лезвия.
– Надо не; просто постараться, а сделать это! – брызгая слюной, прорычал бандит. – И помни, что твой сосунок в моих руках!
– Дай мне хоть немного времени, – едва слышно прошептала Сакура.
– Двадцать-четыре часа. Но после этого никаких отсрочек. Ты поняла меня, Сакура? Никаких!
Она молча кивнула и зажала рукой раненое ухо. Кровь медленно сочилась между пальцами и капала на больничный халат.
Тхуонг спрятал нож и тряхнул ее за плечо:
– Мы найдем тебя хоть на краю света, так и знай! Причем в любое время и в любом месте. – Он наклонился и плюнул ей в лицо.
Сакура опустила, голову, не сделав попытки утереться. Тхуонг быстро вышел из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.
У Сакуры подкосились нога, и она упала на пол. Полежав немного, она доползла до двери, приподнялась, повернула дверную ручку и вывалилась в коридор.
Фрэнсин с ужасом смотрела на неподвижное тело Сакуры, лежащей на кровати с перевязанной головой. Врачи уже наложили ей тридцать швов на ухо и дали болеутоляющее, после которого она быстро заснула. Ее кожа была мертвенно-бледной и отливала синевой.
– Это все из-за меня, – прошептала Фрэнсин, не сводя глаз с перевязанной головы Сакуры.
– Нет, – попытался успокоить ее Клэй, – вы здесь ни при чем. Это я во всем виноват.
– Она пришла ко мне за помощью, а я отфутболила ее. – Фрэнсин посмотрела на Манро, и он увидел в ее глазах слезы. – Я больше не могу, Клэй! У меня нет никаких аргументов против ножа. Они убьют ее и ребенка.
Клэй благоразумно промолчал, вспомнив зловещую улыбку на лице Макфаддена.
– Ему так просто не отделаться, – произнес он с угрозой, сжимая кулаки.
– Нет, Клэй, мы не можем бороться с ЦРУ. Ты же сам прекрасно знаешь, что это нам не по силам. – Она погладила пальцы Сакуры. – Она слишком важна для меня, чтобы рисковать ее жизнью. У меня сейчас действительно нет никого, кроме нее. Она теперь навсегда станет частью моей жизни, вне зависимости от того, чем закончится эта история.
Клэй тоже посмотрел на Сакуру.
– Но ведь это может быть просто частью плана по вымогательству у вас денег.
– Ты в самом деле так считаешь?
– Нет, конечно, но допускаю такую возможность.
– А я теперь допускаю возможность, что это действительно Рут. – Фрэнсин замолчала и посмотрела на Сакуру.
Та неожиданно дернулась, не совсем внятно произнесла несколько слов на непонятном языке и затихла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126