ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Кейт в него влюбилась, но отвергла, когда он отказался помочь деньгами ее отцу. Полезно бывает порассуждать о моральном облике персонажей, например: «Он просто негодяй, настоящий мерзавец!» Я никогда не мог до конца поверить в эти приемы, но Фарли уверял, что они работают. Совсем по-другому надо действовать, когда вы обхаживаете девушку столь тупую, что она не в состоянии проследить за сюжетом сериала, но, увы, Фарли так и не научил меня как. Но чтобы Фарли покончил с собой, будучи не в силах всю жизнь обсуждать содержание «Домика в прерии»?
Должна быть и другая, более серьезная, причина.
Было уже девять часов. Я выпил шестую кружку пива, Джерард третью – наша обычная норма, – и тут почти одновременно нас посетила плохая мысль. Вывод, к которому мы пришли, был неизбежен, как математическое равенство. Поскольку Фарли регулярно знакомился с девушками не нашего социального круга, а эта даже по его меркам была какой-то особенной, видимо, она нечто из ряда вон выходящее. Ни у Джерарда, ни у меня при обычных обстоятельствах не хватило бы смелости подойти к подобной женщине, но сейчас нам представлялся великолепный случай познакомиться и утешить ее. Убитая горем девушка, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Мы с Джерардом выказали поразительное единство мыслей, причем гордился я ими не больше, чем мог им противиться. Если б вы задали мне вопрос, хочу ли я соблазнить подружку только что умершего Фарли, я бы точно сказал «нет», но после шести кружек пива… Знаю, я думал дурно, но… впрочем, ладно. Я даже не удосужился поделиться этими мыслями с Джерардом, ибо видел, что он думает о том же самом.
– Интересно, она знает, что он умер? – сказал Джерард.
– Если только он позвонил ей, как мне. Из полиции ей точно не сообщали.
– Наверное, и не станут, но она ведь должна знать.
– Определенно.
– Как нам ей сказать?
В этот момент в паб, гонимая праведным гневом, ворвалась Лидия. Я вспомнил, что она собиралась утешать меня, организовывать моральную поддержку, и, разумеется, отправилась прямиком ко мне домой. Убитый горем Чешир, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Не то чтобы я питал к Лидии особенное физическое неприятие, просто я питаю физическое неприятие к любой, кроме той, с кем в настоящее время встречаюсь. Дотрагиваться до себя я позволяю не всем подряд, а лишь своей нынешней подруге. Даже при встрече обмениваться рукопожатиями с мужчинами не очень люблю.
Я пробормотал что-то о том, как виноват, что в суматохе запамятовал. Мгновенно сменив гнев на милость, Лидия отправилась к стойке.
– Как, по-твоему, она не похудела? – спросил я Джерарда.
– Нет, но вообще-то я никогда на нее не смотрю.
– Что значит – никогда не смотришь?
– Тошнит меня от нее, потому и не смотрю.
– Она же тебе вроде нравилась?
– Нравилась, но ведь не смотреть же.
Я мог бы осудить Джерарда за его отвратительный мужской шовинизм, но потом понял: осуждать человека за то, как он чувствует, неправильно.
Лидия подсела к нам, и я отодвинулся – теоретически для того, чтобы ей было свободнее, а на самом деле – чтобы никто не подумал, будто между нами что-то есть. По-вашему, наверное, это странно, ведь когда-то я видел в ней возможную спутницу жизни, но я во всех вижу спутниц жизни – кроме Джерарда, естественно. Однажды я и от него избавлюсь.
– Какие новости? – спросила Лидия.
– Вроде никаких, хотя тело нашли. Или часть тела.
– Какую часть? – деловито спросил Джерард.
– Не пришло в голову спросить.
Вид у Лидии был слегка нездоровый.
– Он сказал, что сделал это из-за девушки?
– Очевидно.
– Той самой девушки, о которой упоминал, когда я в последний раз к вам заходила?
Лидия постучала по столу. «Интересно, – подумал я, – может ли кто-нибудь покончить с собой из-за Лидии? Ну, чтобы польстить ей».
– Если только с тех пор он не влюбился снова.
– И очень может быть, – вставил Джерард.
– Как думаешь, она знает, что случилось? – Лидия опять сделала озабоченное лицо, от которого мне становилось неловко, даже если было о чем заботиться.
– По-моему, нет, – сказал я.
– Кто-то должен ей сообщить.
– Не возражаю, – хором вызвались мы с Джерардом, по-мужски беря инициативу на себя.
Лидия посмотрела на нас взглядом учительницы, застукавшей своих учеников за писанием непечатных слов на доске.
– Вы ведь не собираетесь ее закадрить, а?
– Хоть посмотрю, что она такое, – буркнул Джерард. – Сейчас я свободен, и, по крайней мере, рядом не будет Гарри, чтобы все испортить.
Этот дух соперничества всегда становится между нами камнем преткновения. Когда мы идем куда-то вместе, проблема в том, что, по мнению Джерарда, я нарочно, из чистой вредности, пытаюсь помешать ему знакомиться с женщинами.
– Стоит мне на вечеринке заговорить с девушкой, как встреваешь ты и либо уводишь ее, либо все портишь своими слоновьими ухватками. Не можешь просто порадоваться за друга, если он кого-то нашел, – возмущался он.
По его утверждению, остальные друзья всегда помогают ему понравиться девушке, вступая в разговор и рассказывая ей, какой он душа-человек.
Ну, во-первых, никакой не душа-человек. Интересный, остроумный – да. Но неприятный. Будь он приятным, я бы к нему так хорошо не относился; самые большие неудобства я испытывал при общении с приятными людьми – не дай бог обидеть их неосторожным словом, слишком легко заговорить о серьезных вещах! Во-вторых, попытки Джерарда обаять нравящуюся ему женщину обычно столь робки, что невооруженным глазом незаметны.
Разумеется, Джерард возразил бы, что сам факт его разговора с девушкой уже много значит;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Должна быть и другая, более серьезная, причина.
Было уже девять часов. Я выпил шестую кружку пива, Джерард третью – наша обычная норма, – и тут почти одновременно нас посетила плохая мысль. Вывод, к которому мы пришли, был неизбежен, как математическое равенство. Поскольку Фарли регулярно знакомился с девушками не нашего социального круга, а эта даже по его меркам была какой-то особенной, видимо, она нечто из ряда вон выходящее. Ни у Джерарда, ни у меня при обычных обстоятельствах не хватило бы смелости подойти к подобной женщине, но сейчас нам представлялся великолепный случай познакомиться и утешить ее. Убитая горем девушка, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Мы с Джерардом выказали поразительное единство мыслей, причем гордился я ими не больше, чем мог им противиться. Если б вы задали мне вопрос, хочу ли я соблазнить подружку только что умершего Фарли, я бы точно сказал «нет», но после шести кружек пива… Знаю, я думал дурно, но… впрочем, ладно. Я даже не удосужился поделиться этими мыслями с Джерардом, ибо видел, что он думает о том же самом.
– Интересно, она знает, что он умер? – сказал Джерард.
– Если только он позвонил ей, как мне. Из полиции ей точно не сообщали.
– Наверное, и не станут, но она ведь должна знать.
– Определенно.
– Как нам ей сказать?
В этот момент в паб, гонимая праведным гневом, ворвалась Лидия. Я вспомнил, что она собиралась утешать меня, организовывать моральную поддержку, и, разумеется, отправилась прямиком ко мне домой. Убитый горем Чешир, плечо, на котором можно поплакать, повод для физического сближения… Не то чтобы я питал к Лидии особенное физическое неприятие, просто я питаю физическое неприятие к любой, кроме той, с кем в настоящее время встречаюсь. Дотрагиваться до себя я позволяю не всем подряд, а лишь своей нынешней подруге. Даже при встрече обмениваться рукопожатиями с мужчинами не очень люблю.
Я пробормотал что-то о том, как виноват, что в суматохе запамятовал. Мгновенно сменив гнев на милость, Лидия отправилась к стойке.
– Как, по-твоему, она не похудела? – спросил я Джерарда.
– Нет, но вообще-то я никогда на нее не смотрю.
– Что значит – никогда не смотришь?
– Тошнит меня от нее, потому и не смотрю.
– Она же тебе вроде нравилась?
– Нравилась, но ведь не смотреть же.
Я мог бы осудить Джерарда за его отвратительный мужской шовинизм, но потом понял: осуждать человека за то, как он чувствует, неправильно.
Лидия подсела к нам, и я отодвинулся – теоретически для того, чтобы ей было свободнее, а на самом деле – чтобы никто не подумал, будто между нами что-то есть. По-вашему, наверное, это странно, ведь когда-то я видел в ней возможную спутницу жизни, но я во всех вижу спутниц жизни – кроме Джерарда, естественно. Однажды я и от него избавлюсь.
– Какие новости? – спросила Лидия.
– Вроде никаких, хотя тело нашли. Или часть тела.
– Какую часть? – деловито спросил Джерард.
– Не пришло в голову спросить.
Вид у Лидии был слегка нездоровый.
– Он сказал, что сделал это из-за девушки?
– Очевидно.
– Той самой девушки, о которой упоминал, когда я в последний раз к вам заходила?
Лидия постучала по столу. «Интересно, – подумал я, – может ли кто-нибудь покончить с собой из-за Лидии? Ну, чтобы польстить ей».
– Если только с тех пор он не влюбился снова.
– И очень может быть, – вставил Джерард.
– Как думаешь, она знает, что случилось? – Лидия опять сделала озабоченное лицо, от которого мне становилось неловко, даже если было о чем заботиться.
– По-моему, нет, – сказал я.
– Кто-то должен ей сообщить.
– Не возражаю, – хором вызвались мы с Джерардом, по-мужски беря инициативу на себя.
Лидия посмотрела на нас взглядом учительницы, застукавшей своих учеников за писанием непечатных слов на доске.
– Вы ведь не собираетесь ее закадрить, а?
– Хоть посмотрю, что она такое, – буркнул Джерард. – Сейчас я свободен, и, по крайней мере, рядом не будет Гарри, чтобы все испортить.
Этот дух соперничества всегда становится между нами камнем преткновения. Когда мы идем куда-то вместе, проблема в том, что, по мнению Джерарда, я нарочно, из чистой вредности, пытаюсь помешать ему знакомиться с женщинами.
– Стоит мне на вечеринке заговорить с девушкой, как встреваешь ты и либо уводишь ее, либо все портишь своими слоновьими ухватками. Не можешь просто порадоваться за друга, если он кого-то нашел, – возмущался он.
По его утверждению, остальные друзья всегда помогают ему понравиться девушке, вступая в разговор и рассказывая ей, какой он душа-человек.
Ну, во-первых, никакой не душа-человек. Интересный, остроумный – да. Но неприятный. Будь он приятным, я бы к нему так хорошо не относился; самые большие неудобства я испытывал при общении с приятными людьми – не дай бог обидеть их неосторожным словом, слишком легко заговорить о серьезных вещах! Во-вторых, попытки Джерарда обаять нравящуюся ему женщину обычно столь робки, что невооруженным глазом незаметны.
Разумеется, Джерард возразил бы, что сам факт его разговора с девушкой уже много значит;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136