В этот момент Саймон был готов согласиться с Биггинзом, что он действительно на грани безумия.
Он надеялся, что, удаляясь от побережья, буря ослабнет, но надежды оказались напрасными. Шторм с неустанным упорством бушевал, казалось, над всей землей. Дорога до Лондона, на которую обычно уходило два дня, теперь заняла три. Саймон приехал туда к полуночи. Время утекало как вода сквозь пальцы.
Всю дорогу Саймон вопреки всему надеялся, что Риджуэй ждет его в лондонском доме с пистолетом, который вернет ему жену. Если только она примет его после того, как его глупая гордость завела ее в такую передрягу. Но на Ганновер-сквер лейтенанта не было. Фелпс, судя по всему, тоже отсутствовал. Может быть, камердинер отправился назад, на побережье? Непохоже. В любом случае до утра делать нечего. Только послать официальное письмо судье, извещая, что он прибыл в Лондон с доказательством невиновности его жены и утром представит улику. Это была полуправда, нет, скорее, уловка, чтобы выиграть время. А пока он приковал сыщика к столбику кровати из красного дерева в запертой комнате напротив главной спальни. Потом, после безуспешных расспросов слуг о таинственном исчезновении Фелпса. Саймон погрузился в горячую ванну.
Мэтью Биггинз дернул наручники, приковывавшие его к столбику кровати. Бесполезно. Даже если он сумел бы взобраться наверх, резной наконечник столбика был слишком велик, чтобы снять кольцо. Сыщик оглэдел комнату: порядок безупречный, но обставлена скудно. Кроме массивной кровати, тут были несколько чиппендейловских стульев, письменный стол, шкаф и стол у окна. На столе стоял подсвечник с горящими свечами.
Сыщик нервно облизнул губы. Забрезжил план освобождения. Биггинз потянулся было к столу, но до него не добраться. И под рукой ничего нет. Нужно передвинуть кровать. Он не был атлетом, но отчаяние придало ему сил и смелости. Спрыгнув с кровати, Биггинз рванулся вперед и уперся пятками в пол, натягивая цепь. Сначала кровать не двигалась с места. Неужели эта проклятая штука прибита к полу? Он быстро оглядел ножки. Нет. Воздух с хрипом вырывался из его легких, и сыщик присел на корточки отдышаться.
Он должен освободиться. Его доводы более веские, чем у Саймона, но тут еще влез этот Риджуэй. Вряд ли удастся убедить судью, что оба графа свихнулись. Отсутствие лейтенанта тревожило Биггинза. Он был уверен, что Риджуэй вернется в Лондон и выступит в суде в поддержку Саймона. Сыщик волновался с тех пор, как лейтенант растворился в проливном дожде. Куда он мог поехать верхом в такую бурю? Судя по направлению, Риджуэй отправился в Мурхейвен-Мэнор на поиски пистолета. Что, если лейтенант его найдет?
Биггинз вдохнул затхлый воздух. Должно быть, комнатой давно не пользовались. Пыль, поднявшаяся от покрывала, душила его, и он выругался.
Как быть. Можно, конечно, держаться своей версии и обвинить в воровстве Руперта. Мерзавец, в конце концов, мертв, вряд ли он сможет опровергнуть обвинения. В таком случае можно вывернуться из этой истории только с порицанием за небрежность в обращении с уликами, которая привела к потере пистолета. Беда в том, что он всем солгал – и Саймону, и лейтенанту…
Чувство вины преследовало Биггинза с того момента, когда он взял взятку. Теперь, когда жизнь графини висела на волоске, оно не давало ему покоя. Что, если Уилби знает? Отчаянно роясь в памяти, сыщик пытался вспомнить все подробности сделки. Слуги имеют странную привычку пронюхивать о самых приватных делах. Мог Уилби подслушать, как Руперт выпрашивает пистолет? Он, возможно, видел обмен? Может быть, Руперт даже обсуждал это с ним? Вполне мог, если оставил заботы о пистолете кучеру. Биггинз не был в этом уверен и не мог сбросить со счетов такую возможность. Но и позволить себе ждать и надеяться на лучшее он тоже не мог. Есть только один выход. Он должен исчезнуть и спасти карьеру, все, чего он с таким трудом добился. Но это невозможно. Обстоятельства против него, он вот-вот все потеряет.
Сейчас главное освободиться от наручников. Этого можно добиться только одним способом. Вскочив на ноги, Биггинз снова и снова натягивал цепи, пока запястья не начали кровоточить. Старая кровать наконец со скрипом сдвинулась сначала на дюйм. Потом еще… Пот заливал глаза, с открытых губ капала слюна. Как одержимый вкладывал он всю силу в свою задачу, пока не дотянулся до горевших на столе свечей. Тогда, молясь, чтобы Саймон поставил снаружи охрану, которая его услышит, Биггинз дрожащими руками схватил подсвечник и поднес горящие свечи к пологу кровати и покрывалу. Пламя тут же охватило пересохшую ткань, огонь в считанные секунды поднялся наверх. Все произошло быстро. Слишком быстро! Горящие клочки ткани дождем сыпались вниз. Биггинз попытался двинуться обратно, но кандалы держали его.
– На помощь! Пожар! Помогите! – закричал он, когда высокие языки пламени заплясали рядом с ним.
Саймон был истощен умственно и физически, он почти заснул в ванне, когда ужасный стук в дверь гардеробной заставил его подняться. На ходу натянув панталоны, он бросился к двери и распахнул, ее.
– Пожар, милорд! – крикнул с порога запыхавшийся лакей, махнув рукой в сторону комнаты, где был заперт Биггинз. Из-под двери валил дым.
Сыпля ругательствами, Саймон схватил со столика ключи и отпер тлеющий замок. Пронзительный голос сыщика оглушил его, когда Саймон распахнул дверь, выпустив в коридор облако густого черного дыма и жара. Саймон почти ничего не видел. Отгоняя рукой дым и закашлявшись, он шагнул в комнату. Глаза тут же защипало. Прищурившись и отыскивая взглядом Биггинза, он ощупью пробирался к кровати.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90