– Интересно? – раздался за моей спиной голос Курахова.
Профессор подошел столь тихо, что я даже не услышал его шагов. Я поднялся на ноги. Надо было что-то сказать, но любая фраза сейчас звучала бы нелепо и смешно.
– На два оборота, – пояснил Курахов, как-то странно глядя на меня и покачиваясь с пяток на носки и обратно. – Если можно было бы запереть на три, то непременно так бы и сделал. Чтобы не повторить ошибки… А впрочем, русскому человеку свойственно несколько раз подряд наступать на грабли.
Он вынул из кармана ключ с брелком, побряцал им и протянул мне.
– Хотите заглянуть?
– Спасибо, не имею такого желания, – ответил я холодно.
– Правда? – недоверчиво спросил профессор. – И никогда не хотелось? Трудно поверить в то, что директору частной гостиницы совершенно безразлично, кто живет под его крышей. А вдруг я преступник, скрывающийся от правосудия?
– Надеюсь, что это не так. Но если бы вы были преступником, то с таким же успехом могли бы скрываться в государственных поездах, пароходах, банях, библиотеках и в иных местах, где также не спрашивают паспорта.
Курахов усмехнулся.
– Что ж, какая-то доля истины в ваших словах есть. Какая-то…
Он развел руками, мол, добавить больше нечего, подошел к двери, вставил ключ в замок, но не провернул ключ до тех пор, пока я не пошел по коридору.
– Э-э-э… Голубчик! Опять забыл ваше имя! – позвал профессор. – Потрудитесь ужин доставить мне в этот, так сказать, номер люкс. Надеюсь к тому времени навести в нем надлежащий порядок.
– Вам нужна уборщица?
– Боже упаси! Мне как раз не хватало еще только уборщицы! – махнул рукой Курахов и быстро скрылся за дверью.
Кажется, он подозревает меня, подумал я, входя в свой кабинет. Подошел к навесному шкафу, открыл его и посмотрел на плексигласовую коробку для запасных ключей. Все ключи были на месте.
* * *
Сашку я вызвал к себе по селекторной связи сразу после ужина. Он встал в дверях, пряча руку с зажженной сигаретой за спиной. Казалось, что у парня тлеют штаны на заднице.
– Бери машину, – сказал я, – слетай на набережную к старому причалу, вытащи из нашей моторки акваланги и привези их ко мне. На все – пятнадцать минут.
Сашка кивнул, по-солдатски повернулся на каблуках и, неимоверно шаркая туфлями, пошел вниз.
Когда официант появился снова, я успел выпить рюмку контрабандного дагестанского коньяка, который привез мне старый знакомый в десятилитровой канистре, закусить черешней и приготовить кофе. Если пить коньяк как лекарство – я имею в виду дозы и периодичность, – то эффект будет просто поразительный. Отлично прочищает мозги и повышает тонус.
– Привез? – спросил я.
Сашка отрицательно покачал головой и развел руками.
– Не понял! – нахмурился я, отставляя чашку с кофе.
– Там их нет.
Это известие было для меня настолько неожиданным, что я вскочил с кресла и подошел к официанту.
– Как нет? Ты хорошо смотрел? Ты в моторке смотрел или где? Ты очки свои снимал, когда смотрел?
– Да, все обшарил. Даже под днище лазил. Нет аквалангов.
Я сжимал плечи парня и смотрел ему в глаза, словно в окуляры бинокля, стараясь рассмотреть лодку у старого причала и акваланги в ней. Теперь мне стало ясно, почему Сашка так любил темные очки. Глаза у него были невыразительные, водянистые, с белесыми ресницами. Такие глаза и естественный для них безвольный и постный взгляд всегда раздражают собеседника.
О пропавших аквалангах лучше бы он доложил в черных очках.
Глава 8
Ну и денек! Да это не просто черная полоса. Это Черное море, и плыть мне через него, не переплыть.
Сашка чувствовал себя виноватым. Он часто моргал своими поросячьими глазками и мучительно думал, чем бы меня успокоить.
– Может быть, их забрали ребята со спасстанции? – наконец выдал он.
Я махнул рукой.
– Никогда такого не было. Все наши с набережной знают мою лодку.
– Значит, курортники сперли. Больше некому. Вот, блин, народ пошел! И в море на халяву искупаться хочет, и еще прихватить с собой, что плохо лежит. Молодоженов на пляже обокрали, теперь вот акваланги прикарманили. Куда, кстати, подевалась наша сладкая парочка?
– Отдыхающие у старого причала не ходят, – ответил я, пропустив опасный вопрос о молодоженах.
– А кто ж тогда? – вытянул лицо Сашка. – Больше некому.
Он по-своему был прав, потому что многого не знал. Пара аквалангов с подрезанными мембранами была уликой для злоумышленника и алиби для меня. Об этом я должен был подумать еще тогда, как только мы с Мариной причалили к берегу. Но я был слишком взволнован, чтобы учесть эту немаловажную деталь. В том, что акваланги исчезли, не было ничего странного. Напротив, было бы странно, если бы они по-прежнему лежали в моторке.
– Шляпа! – высказался я про себя и от досады грохнул кулаком по столу. Сашка воспринял это слово в свой адрес, втянул голову в плечи и потупил взгляд.
Ну как тут завяжешь с сыском? Как можно в такой гадкой жизни спокойно заниматься собой? Хочешь не хочешь, а приходится распутывать узелки, которые плетут мерзавцы. В наше дурное время весь народ должен быть поделен на две части: на преступников и сыщиков. Иных быть не должно, они попросту не выживут.
Я долгим взглядом уставился на официанта. Без очков он не умел смотреть мне в глаза.
– Ты вчера вечером поднимался сюда?
– Вчера вечером? – медленно проговорил Сашка, неестественно морща лоб, и я понял, что он здесь был. – Кажется, поднимался… Ну да! Я ужин заносил в люкс, а потом еще раз поднялся, чтобы забрать тарелки.
– Акваланги видел в коридоре?
Сашка даже вздохнул с облегчением – речь шла не о профессорском номере.
– Конечно, видел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136