Ослепительно улыбаясь, ко мне подошла тонкая и бледная от долгого пребывания под землей девушка в черном костюме.
— Добрый день, господин Вацура! — сказала она.
— Будьте добры вашу карточку! Присаживайтесь! —Она показала на кресло у овального стола, села напротив меня, нацепила на нос очки и опустила голову.
На столе лежали листы договора. Я узнал почерк Влада — такими корявыми, оторванными друг от друга буквами наверняка никто, кроме него, больше не пишет.
Нам надо решить с вами один вопрос, — сказала девушка. — Дело в том, что срок аренды истекает, и если вы хотите снова что-либо доложить и оставить сейф за собой, то мы должны продлить договор.
Нет, ничего продлевать не будем. Я заберу то, что там есть, и мы распрощаемся. Сейф мне больше не нужен, — ответил я. От легкого приятного возбуждения меня тянуло на общение, на вопросы, которые совсем не обязательно было задавать, и я спросил: — А почему вы так странно сказали: «снова что-либо доложить»? Я ничего туда не докладывал. Я здесь вообще первый раз.
Девушка смутилась, словно допустила оплошность, близко поднесла документы к глазам и уставилась в нижний угол листа.
— Ну да, правильно. Это не вы, а господин Уваров, который арендовал сейф. Он открывал его повторно, спустя месяц после того, как получил ключи, — произнесла она осторожно, как работает сапер, который боится ошибиться хотя бы раз. — Вот его роспись.
Я об этом ничего не знал, — удивился я и пошутил так, как в этом заведении не следовало бы шутить: — Надеюсь, сейф не пуст?
Этого мы не знаем, — почему-то волнуясь и краснея, словно я подозревал ее в хищении, ответила девушка. — Сотрудники банка не знакомятся с содержимым сейфов.
Ну да, — кивнул я. — Это очень разумно.
Тогда, — растягивая гласные, ответила девушка,
— распишитесь вот здесь… и здесь. И поставьте время и дату открытия.
Я подписал бумаги, мельком взглянув на корявую роспись Влада, стоящую графой выше, и на дату последнего открытия сейфа — 24 ноября. Служительница бункера убрала документы в стол, поднялась и сверкнула зубами.
— Пройдемте.
Я ожидал, что меня еще долго будут водить по катакомбам, напичканным чуткой электроникой и вооруженными мордоворотами, но девушка подошла к узкой бронированной двери, встала перед ней, в поле зрения видеокамер, и замок тотчас щелкнул. Девушка не вошла внутрь, но жестом пригласила меня.
— Сейф номер «восемнадцать-сорок шесть», — сказала она, кивая на блок черных металлических ячеек, возвышающихся от пола до потолка и чем-то напоминающих почтовые абонементные ящики.
Я подошел к своему сейфу, вставил в гнездо ключ и набрал, как на телефонной клавиатуре, личный код, который со свойственным ему черным юмором придумал Влад: «666». Девушка в это время стояла в дверях, повернувшись ко мне вполоборота.
Крышка сейфа бесшумно открылась. Я выдвинул ящик. В глубокой нише стоял кожаный кейс.
Он оказался тяжелее, чем я предполагал, и где-нибудь в другом месте я, дабы не оттягивать руки, обязательно взгромоздил бы его на плечо. Впрочем, нести эту тяжесть было приятно. И, полагаю, намного приятнее, чем Владу. Он нес чужое, а я — свое.
— Всего доброго, — поклонилась мне девушка, не удержавшись от того, чтобы не скользнуть взглядом по кейсу.
Мне очень хотелось сделать ей что-нибудь приятное. Я чувствовал себя сильным и добрым.
Может быть, мы сегодня поужинаем вместе, а потом вместе встретим рассвет? — спросил я вполголоса, но дитя подземелья, не скрывая глубочайшего сожаления, дала мгновенный отлуп:
Это невозможно.
Чушь, подумал я, пожав плечами. С таким чемоданом нет ничего невозможного. Что ж, пусть тебе будет хуже.
Я уже думал о другом: о «черных» антикварах, скупщиках золота и огромных деньгах, часть из которых пойдет на ремонт моей гостиницы в Судаке, на строительство элитарного кафе на набережной и пункта проката водных мотоциклов, и потому обратный путь на свет Божий показался мне куда более коротким.
На выходе меня остановил все тот же представитель службы безопасности.
— Не желаете ли нанять охрану?
Черт бы его подрал! Своим вопросом он вытолкнул меня из мира сладких грез и далеко идущих прожектов в насыщенную смогом атмосферу российской столицы с ее грустной криминальной статистикой.
Я раздумывал. Если охрана не доставит мне слишком больших хлопот, то вовсе не лишним будет нанять двух мордоворотов с «Калашниковыми», чтобы они проводили меня до гостиницы. Оттуда я позвоню Анне и Владу. Можно будет собраться, отметить мой приезд…
Я кивнул. Секьюрити оживился, почувствовав клиента на крючке, и торопливо объяснил детали:
— Тогда вам надо будет пройти со мной и подписать договор. Стоимость услуги включает в себя страховочные десять процентов от суммы оценки ваших ценностей, плюс двести долларов за бронеавтомобиль.
Такие наглые цифры не сразу сосчитаешь. Несколько мгновений я тупо смотрел в лицо молодого человека, после чего, кажется, мои глаза стали вылезать из орбит.
Десять процентов? — переспросил я.
Ну да, — подтвердил секьюрити, опасаясь, что я его неверно пойму. — Десять процентов от той суммы, которую вы сами назовете. Если вы оцените свой багаж, к примеру, в десять тысяч долларов, то должны будете заплатить нам всего тысячу.
А если меня по дороге все же ограбят?
Это маловероятно! — неубедительно усмехнулся охранник. — Но даже если это предположить, то по договору мы выплатим вам страховку в десять тысяч долларов.
Знал бы ты, сколько в этом кейсе, подумал я и, якобы сожалея, вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57