А винца? Обязательно! Полбокальчика достаточно! Замечательное вино! Цвет благородный, темный, насыщенный. А вкус! В нем грубость и благородство моряков, отвага флибустьеров и дерзость завоевателей…
Я поставил бокал на стол… Все просто. Меня облапошили. Мое имя, которое я никогда не эксплуатировал в качестве средства для добывания денег, использовали мошенники. Если появился спрос на Кирилла Вацуру, то должно быть и предложение. Мне предлагали выступить еще раз? Предлагали. Не далее чем позавчера. И сделал это все тот же Константин Григорьевич Батуркин, специалист в области шоу-бизнеса. А я отказался? Отказался. Что ж, нет так нет. Меня вычеркнули из платежной ведомости, и под моим именем выступил какой-то ловкач. Может быть, все тот же Батуркин…
Я прислушивался к себе и пытался понять, чувствовал ли я себя ущемленным, и если да, то в чем? В том, что я не заработал тех денег, которые заработал кто-то другой? Нет. Я не хотел зарабатывать таким способом, мне было неприятно, лень, скучно, и вообще я пока не очень нуждался. Что же тогда меня мучило? Легкое чувство брезгливости, словно кто-то без спроса взял мои вещи, поносил их и вернул. И что-то еще. Смутное, расплывчатое и нехорошее чувство. Ревность? Или естественное беспокойство за чистоту своего имени, которую я так свято берегу? Откуда мне знать, как этот артист изгалялся на сцене, что он там вытворял, что говорил, какое впечатление оставил о себе?
Положа руку на сердце, Батуркина надо было отыскать и набить морду. Но как-нибудь потом. При случае.
Я вскочил из-за стола и, отхлебывая на ходу из бокала, вернулся в гостиную. Еще раз позвоню Юрке и расспрошу подробней о выступлении этого жулика с кручеными усиками. Что он делал на сцене, о чем говорил?
Не успел я поднять трубку, как позвонили в дверь. Кого это еще принесло?
– Я целый час не могла тебе дозвониться! – с порога выговорила мне Ирина, когда я открыл дверь. – У тебя все время занято! А мобильный отключен!
Она была в насквозь промокших джинсах и красной футболке. Вода стекала с тонких слипшихся прядей на шею и грудь. Глаза были полны тревоги.
– Я болтал с другом, – ответил я, заводя Ирину в прихожую и закрывая за ней дверь. – А что стряслось? Курс доллара обрушился? Или наше агентство сгорело?
– Ты вечерние новости смотрел? – спросила Ирина, скидывая тяжелые сырые кроссовки. – Вчера вечером в Евпатории выступал частный детектив, мастер практической дедукции Кирилл Вацура.
– А сегодня днем еще и в Севастополе, – мрачным голосом добавил я. – Иди в ванную, переоденься. Там есть халат.
За что я любил Ирину, так это за то, что она всегда приходила ко мне вовремя. Пока моя подруга шуршала мокрой одеждой в ванной, я поставил на стол еще один столовый прибор. Конечно, у нее голова горячая, энергия хлещет через край, как теплое шампанское из бутылки, зато заводит она меня с пол-оборота и вынуждает ввязаться в драку, о чем я иногда потом жалею.
– Ты зря пьешь, – сказала она, появляясь на кухне и затягивая на ходу пояс халата.
– Почему?
– Потому что мы сейчас поедем… Ладно, я сяду за руль!
– А куда поедем, воробышек мой мокрый?
– Как куда? В Севастополь!
– Зачем, селедочка моя глубоководная?
– Как зачем?! Как зачем?! – вспылила Ирина, торопливо отрезая кусочек буженины. – Чтобы выловить этого самозванца! У него наверняка будет и вечернее выступление… Послушай, ты ее нещадно пересолил. И переперчил…
Мчаться в дождь и на ночь глядя в Севастополь мне совсем не хотелось. Была охота гоняться за каким-то пройдохой!
– Набить морду мы ему всегда успеем, – сказал я. Мне пришлось умолчать о том, что мне известно имя этого пройдохи и найти его не составит большого труда.
Ирина положила вилку на стол и как-то странно взглянула на меня.
– Набить морду – это само собой. Но у нас другая цель.
– Какая? – уточнил я, тщательно разжевывая мясо и прислушиваясь к вкусовым ощущениям. Ничего не пересолил. И перца в самый раз. Ирина, как всякая женщина, в споре с мужчиной использует все доступные аргументы против него, в том числе и не относящиеся к теме спора. Сейчас наверняка скажет, что у меня плохая прическа и мне пойдет «шапочка».
Ирина фыркнула, поражаясь моей наивности.
– Мы должны отобрать у него деньги, которые он заработал нечестным путем, используя твое имя!
– Деньги? – переспросил я. – Но ведь это он их заработал.
Ирина всплеснула руками от негодования.
– Ты что? Прикидываешься? – спросила она, строго глядя на меня. – Твое имя, твой авторитет – это все равно что твой автомобиль, на котором этот мерзавец занимается частным извозом. Это все равно что твоя яхта, на которой самозванец катает курортников и получает с этого деньги. Имя – это средство производства! Как минимум половину заработанных денег он обязан вернуть тебе!
Меня забавлял милый гнев моей подруги.
– Я сейчас не очень нуждаюсь, – ответил я, наполняя бокал портвейном.
– Что?! Не нуждаешься?! Да как ты можешь… Да ты только… – Она обвела огненным взглядом стены кухни, но серьезного изъяна не нашла. – Тебе надо делать ремонт в гостиной! Надо машину ставить на техобслуживание! И вообще, что это за слова такие! Я лучше знаю, в чем ты нуждаешься, а в чем нет!
– Ты разговариваешь со мной, как моя жена, – заметил я.
Ирина осеклась и вонзила вилку в буженину.
– Знаешь, – сказала она изменившимся голосом, колко поглядывая на меня, – тебе надо сменить прическу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10