Не меньше четверти часа Влад смотрел вперед безумными глазами и вращал руль такими энергичными движениями, словно сидя танцевал твист, а я обхватил одной рукой спинку сиденья, чтобы не вылететь на очередной кочке, а другой прикрывал лицо от безжалостных лиан и веток.
Наконец, пружина нервов раскрутилась до конца. Мы переломали и превратили в силос не меньше семи погонных километров сельвы, и вряд ли бронзоволицые, напуганные вертолетом, стали нас преследовать.
Влад затормозил и заглушил двигатель. Несколько минут мы сидели неподвижно, не произнося ни звука, вслушиваясь в многоголосие птиц и плавно усиливающийся шум дождя. Тяжелые капли стучали по гигантским листьям, которые стали для нас естественной крышей над головой. Резко запахло какими-то терпкими и горькими цветами или плодами. Потемнело. Природа словно замерла в ожидании тропического ливня. Стук капель становился все более частым. Под тяжестью воды начали содрогаться листья, ветки; все вокруг быстро приходило в движение, напоминающее страстную дрожь, которая сотрясает тело во время утоления сильной жажды.
Огромный продолговатый лист над нами, переполнившись водой, повернулся набок, и нам на головы, как из ведра, полилась теплая вода. Я почувствовал, как Влад напрягся, приоткрыл рот, сдерживая крик восторга. Вода ручьем лилась по лицу, затекала за ворот и прокладывала себе путь по спине между лопаток. Прошло всего несколько мгновений, и мы вымокли насквозь.
На Влада свалилось совсем необъяснимое веселье. Сначала тихо, а потом все громче он захохотал, словно передразнивал раскаты грома. Дождь очищал мою кожу от пота и крови, которую выпустили из меня кровопийцы. Раскрыв рот, я ловил струи и глотал безвкусный сок неба. Влад разошелся. Он уже повернулся ко мне лицом и, увидев, что со мной сделала мошкара, захохотал еще сильнее. Я не остался перед ним в долгу и начал от души ржать, показывая пальцем на его разбитый нос с запекшейся в ноздрях кровью.
Мы в одном порыве обнялись, тиская горячие и крепкие плечи друг друга. Влад вдруг вскочил, встал ногами на сиденье и прыгнул на капот. Разорвав веревку, которой был привязан чемодан, он смахнул с него листья и какого-то гадкого паука, поднял чемодан над головой и издал победный вой.
У меня вмиг упало настроение. Чтобы Влад не заметил этого, я пересел за руль и завел мотор.
– Поехали, – сказал я. – Чем глубже мы заберемся в джунгли, тем лучше для нас.
Глава 8
Человечество еще не придумало универсального транспортного средства, которое бы с одинаковой легкостью преодолевало грунтовые дороги и полное бездорожье в непролазной чаще джунглей. Армейский джип помог нам на несколько километров закопаться в сельву, но после дождя машина стала для нас обузой. Бесчисленное количество ручьев с рыхлыми болотистыми берегами стало для джипа серьезным препятствием, и мы уже не столько ехали, сколько вытаскивали машину на себе. Влад, более тяжелый и сильный, опускался по колено в черную жижу, кишащую пиявками, червями и прочей гадостью, упирался спиной в задок джипа, а я давил на газ. Вращаясь с бешеной скоростью, колеса выбивали из-под себя грязевой фонтан. Обрызганный с ног до головы, черный, как эбонитовая статуэтка, окутанный сизым дымом выхлопов, Влад являл собой жуткое зрелище.
Но даже с этим болотистым бездорожьем можно было смириться, если бы не периодический грохот лопастей над нашими головами. Вертолет облетал район плотной спиралью на малой скорости и высоте. Когда кроны деревьев надежно закрывали нас, мы лишь глушили мотор и, глядя вверх, ждали наступления тишины. Но если нарастающий рокот заставал нас на прогалине, приходилось быстро сворачивать к ближайшим кустам, спешно закидывать машину ветками, а самим падать в траву и, замерев, молить бога, чтобы полицейские нас не заметили.
Когда мы в очередной раз прыгнули в сырую канаву, в полумрак, создаваемый огромными листьями бананового дерева, а над нами, источая запах сгоревшего керосина, пронесся вертолет, Влад вытащил из кармана мятые и мокрые бумажки и кинул их мне.
– Забыл тебе показать, – сказал он.
Это были не очень качественные копии фотографий, отпечатанные, по-видимому, на факсимильном аппарате. На одном снимке был запечатлен Влад в дубленке, выходящий из массивных дверей, а на другом – я, садящийся в машину Влада.
– Узнаешь? – спросил Влад, срывая висящую над его головой гроздь ярко-красных ягод.
– Посольство Эквадора, – без труда определил я. – А снимали, похоже, с противоположной стороны улицы.
– Из машины, – уверенно сказал Влад. – Мощным телевиком.
– Где ты это нашел? – спросил я, разрывая снимки на мелкие кусочки и зарывая их под опавшую листву.
– В кармане того поросенка, который пытался присвоить наш чемодан, – ответил Влад. – Когда он навел на меня карабин, я взялся за ствол и сначала заставил его поцеловать все деревья, стоящие рядом, а потом обыскал… Как ты думаешь, я умру, если съем эти ягоды?
– Кто-то хорошо знал, что мы собираемся купить остров, что ведем переговоры с дилером, – сказал я. – И следил за нами. Потом отправил снимки по факсу, чтобы мафиози, встретившие нас здесь, не ошиблись. У меня такое чувство, что этот «кто-то» работает в посольстве.
– Ты так думаешь? – скептически заметил Влад. Он любовался веточкой ягод и не очень спешил возразить мне конкретно.
– А ты как думаешь?
Влад выждал паузу. Я заметил, что обычно он отвечал в такой манере, если ответ совершенно не совпадал с моим мнением или же был неприятен мне.
– Ты мне скажи, – произнес Влад. – Анна дала тебе деньги без всяких оговорок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135