Спрыгнуть с него свежеиспеченный сексот мог только в руки штатных палачей СПС, а затем в могилу.
Одним из таких агентов стал некий Серж Чухонцев – владелец элитарного массажного салона (по совместительству публичного дома) с сауной, рестораном и бильярдным залом. Функционировал он под псевдонимом «Сюзанна» и из кожи вон лез, дабы угодить новым хозяевам. Не зная о поставленных Конторой «жучках» в его салоне, он натыкал повсюду свои (в том числе в одежду многих посетителей) и две недели назад сообщил – глава благотворительного фонда «Прометей», видный член СПС господин Хашарский, промышляет подпольной торговлей человеческими трансплантантами. Причем исключительно детскими, особенно ценящимися в насквозь прогнившей, выродившейся Европе. Осуществлялось сие безобразие следующим образом: под видом помощи малообеспеченным и неблагополучным семьям подручные Хашарского отыскивали в них здоровых ребятишек (не наркоманов и не алкоголиков). Под благовидным предлогом проводили их медицинское обследование и заносили полученные данные в компьютерную базу данных. Когда поступал заказ на конкретные органы, детей похищали и прятали в подвальном помещении принадлежащего фонду загородного поместья. А оттуда, через «окно» в таможне, отправляли на убой в европейские клиники. Причем Хашарский не любил мелочиться и делал исключительно массовые поставки – по двадцать, сорок человек за раз…
Вышеуказанные сведения подтверждались результатами фээсбэшной прослушки, которые сами по себе не давали реальных зацепок (посетители салона о делах беседовали редко), но, будучи приложены к информации Сюзанны, окончательно расставляли точки над «i». Поэтому Корсаков не стал ругать агента за самодеятельность. Более того – похвалил, выдал ему денежное вознаграждение, проконсультировался с начальником Управления и не мешкая начал подготовку к операции, проводившейся в настоящий момент. Основной ее целью являлось освобождение детишек, захват подручных душегуба и на основании их откровений арест самого Хашарского, отдыхавшего от трудов неправедных в суперпрестижном отечественном пансионате…
– Первый, Первый, я Второй. Внештатная ситуация! – вдруг нервно закричала рация голосом майора Филимонова. – Начальник охраны Степанков прикрывается живым щитом и держит в руке пульт. Выдвигает безумные требования, сукин сын! Повторяю – возникла внештатная ситуация…
– Зря я нас с тобой в параноики записал, – ничуть не изменившись в лице, шепнул спецназовцу Корсаков и хладнокровно скомандовал в «Кенвуд»: – Не паникуй, Василий. Заговори уроду зубы. Обещай ему что угодно, хоть правительственную награду. Во всем поддакивай и до моего приезда не предпринимай никаких действий. Главное – не спровоцируй взрыв. Понятно?
– Да, – заметно успокоилась рация. – Скоро тебя ждать?
– А где вы находитесь?
Филимонов подробно объяснил.
– Минут через пять буду на месте, – пообещал Корсаков и приказал шоферу: – Гони к административному корпусу. В темпе!..
* * *
Загородная усадьба «Прометея» маскировалась под бесплатную больницу для алкоголиков, и на ее территории (помимо небольших хозяйственных построек) располагались треугольником три белых кирпичных здания: административный корпус (под ним находился подвал с детьми), лечебный и так называемый бытовой – со столовой, общежитием для рядовых сотрудников и номерами люкс для привилегированных. В лечебном корпусе парочка экстрасенсов кодировала любителей зеленого змия. Был там и отдельный закрытый отсек. (О нем немного позже.) Территорию усадьбы заливал яркий свет мощных прожекторов, принесенных штурмующими. К зарешеченным окнам «больницы» липли разбуженные непривычным светом пациенты. (В «мирное время» усадьба по ночам не освещалась, а внешняя охрана довольствовалась инфракрасными очками.)
У дверей административного корпуса тихо переговаривались оперативник корсаковского отдела и боец «Омеги». А чуть поодаль, у стены, стояли на коленях четверо пленных с ладонями на затылке.
– Удобно устроился, сволочь, – сквозь зубы цедил спецназовец. – Помещение без окон, снайперу его не взять… Не представляю, как полковник будет выкручиваться! Истребитель и десять миллионов долларов начальство точно не выделит!
– Не волнуйся. Дмитрий Олегович найдет выход из положения, – уверенно отвечал молодой оперативник.
– Как тогда, с молдаванами?! – ехидно сощурился «омеговец».
– Придержи язык, а то поругаемся, – заледенел глазами оперативник. – Давай так: ты присматриваешь за пленными, я – за дверями. А побеседуем после завершения операции… если захочешь.
– Договорились, – недружелюбно буркнул боец, отошел немного в сторону и взял на прицел коленопреклоненные фигуры.
Остальные участники штурма по приказу Филимонова покинули здание и разделились на две части. Одна оцепила административный корпус, а вторая под руководством майора Горошко занялась отловом гражданского персонала фонда: управленцев, врачей, санитаров, медсестер и т. д. (Упомянутые командиром спецназа четыре «пса» были уже мертвы.) В настоящий момент двое «омеговцев» тащили под руки одного из пойманных экстрасенсов: полубесчувственного, с разбитым вдребезги лицом. Как выяснилось позже, он не подчинился команде «Замри, сволочь! Руки за голову», попытался загипнотизировать спецназовцев и тут же получил прикладом в репу. Другой колдун, более благоразумный, шел сам, целый-невредимый, впереди небольшой кучки арестованных…
А в административном корпусе, на втором этаже происходило следующее: в пустой, недавно отремонтированной комнате без окон прижался спиной к стене здоровенный мужик с толстыми мясницкими лапами, наголо обритой головой и бешеными глазами.
1 2 3 4