Он корчился на полу, ловя ртом воздух и захлебываясь кровью. Мария стояла над ним, наблюдая его агонию, и не испытывала ничего, кроме торжества победителя и странного покоя.
Богу известно, что он это заслужил, и она, Мария, привела приговор в исполнение. Впервые за свою бесполезно прожитую жизнь она почувствовала, что властвует над ситуацией. Впервые она оказала услугу целому миру.
Когда наконец Грег затих, Мария спустилась по лестнице и подошла к телефону. Палец, которым она набирала цифры, был весь в крови.
– Говорит Мария Винсенти из Дарлинг-Пойнта, – сказала она, услышав голос дежурного полицейского. – Я думаю, вам следует поскорее кого-нибудь прислать сюда. Только что я застрелила Грега Мартина.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
– Что будем делать, Мошка? – спросил Марк.
– Не знаю, – откровенно призналась Гарриет. Было уже поздно, очень поздно, но ни он, ни она и не думали ложиться спать, хотя Салли, бледная и расстроенная, сразу же после ужина ушла к себе. Гарриет и Марк всегда были очень дружны, а теперь сблизились еще больше, образовав одну команду, объединенные друг с другом теснее, чем просто узами крови.
– Как ты думаешь, Хьюго когда-нибудь окрепнет настолько, чтобы не сломаться, узнав правду?
Она беспомощно покачала головой.
– Кто знает? Он будет потрясен, узнав, что все это время Салли скрывала от него такие важные вещи. Такое трудно пережить, даже если бы он был совершенно здоров, потому что это поставило бы под сомнение искренность их отношений, а уж в его нынешнем состоянии..
Гарриет замолчала, представив себе отца таким, каким видела его при их последней встрече – слабого и больного.
– Салли, наверное, права, – продолжала она. – Это убило бы его. Хотя жить во лжи тоже ужасно. Представь, все мы знаем что-то, а он нет… Тебе не кажется, что это было бы для него оскорбительно?
Марк кивнул.
– Я тоже так думаю. – Он резко хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Как, черт возьми, она могла решиться на такое, Мошка? Я просто не понимаю.
– А я, мне кажется, понимаю, – сказала Гарриет. – Я думаю, все было именно так, как Салли сказала, – она обманывала себя, искренне считая, что делает это ради общего блага. И она панически боялась все потерять. Пола с самого детства затмевала ее. И она не могла рассчитывать, что папа ее не бросит, узнав, что Пола жива, а ей была невыносима мысль о разлуке с ним. Думаю, она в чем-то права. Если бы папа узнал правду, он привез бы Полу домой. Возможно, она была бы обречена провести всю жизнь в психиатрической клинике, но он не считал бы себя свободным. Возможно, она прожила бы еще долгие годы, ведя такую растительную жизнь. А он все равно считал бы себя обязанным хранить ей верность, потому что такой уж он есть и потому что он очень любил ее.
– И все равно… – Марк еще не был готов простить все матери.
– Не думаю, что ложь принесла больше счастья Салли, – сказала Гарриет. – Она неплохой человек, совсем не злой, просто, возможно, несколько слабовольный. Должно быть, происшедшее очень сильно отразилось на ней. Ведь чем дольше что-нибудь подобное скрывают, тем меньше возможность выложить все начистоту. С годами все труднее становится признаться в содеянном.
– Как все запуталось! Что за ужасная история – просто невероятно! Итак, вернемся к моему первому вопросу – что будем делать?
– Ты о папе? Ничего… пока. Придется подождать. А вот как быть с Терезой?
Марк покачал головой.
– Не знаю. Сам того не желая, я склоняюсь к тому, что Салли кое в чем права. Тереза не стремится выяснить, кто она на самом деле. Ее это не волнует, потому что она хорошо приспособилась к окружающему миру. Так есть ли смысл раскачивать лодку?
– Но ты говорил…
– Знаю. Не будь я влюблен в нее, возможно, было бы разумнее оставить ее в счастливом неведении. Но я люблю Терезу и, как я уже говорил Салли, не намерен жить во лжи. Кроме того… – Марк поднялся с кресла, достал сигарету из пачки, лежавшей на журнальном столике, и закурил, – … кроме того, ей не мешало бы помочь деньгами, мне кажется, мы обязаны хотя бы это для нее сделать. Она прекрасный модельер, Мошка, – талант она, очевидно, унаследовала от отца, – но ей приходится с большим трудом пробивать дорогу в жизни. Ей во что бы то ни стало нужна поддержка. Малая доля того, на что она имеет право по рождению, положила бы конец ее затруднениям, и она смогла бы сосредоточиться на том, что она действительно умеет делать. Отцу помогали в делах – сперва Грег Мартин – упаси нас Боже, от такого человека! – а потом Курт Экленд. Без них он ни за что не достиг бы нынешних высот. Тереза заслуживает того же, но не знает, на чью помощь может рассчитывать.
– Может быть, Салли… – начала было Гарриет.
– Уверен, что мать согласится, – сказал Марк с некоторой горечью. – Думаю, она с радостью выложит кругленькую сумму, хотя бы для того, чтобы успокоить угрызения совести, если мы пообещаем молчать о том, что знаем. НО я не могу себе представить, что Тереза примет деньги от какого-то неизвестного благодетеля, если не будет знать, почему ей их дают, а может быть, даже и в этом случае она их не примет. Она гордая. Ей нужно знать, что ей помогают как талантливому художнику, а не по какой-то другой причине.
– Это мне понятно, – сказала Гарриет. – Я знаю, как важно было для меня пробиться в фотобизнес самой, своими силами… – она вдруг замолчала. – Ах, черт возьми!
– Что случилось?
– Я должна была сделать новую работу для Ника. Удивительно, как это он до сих пор не поинтересовался, как у меня дела. Может быть, он просто не знает, где меня искать? Из-за всех этих событий я начисто забыла о работе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155