Она подала Джеку руку, и было видно, что у него нет желания отпускать ее.
Взоры гостей были устремлены на них.
Все чувствовали, что драматические события еще не закончились. Роб улыбнулся Джемайме и… подвел Джека с Летти к леди Маргрит. Джемайма затаила дыхание.
– Бабушка, – громко произнес Роб, – вы ведь помните мистера Джуэлла?
Джек поклонился.
– Леди Маргрит…
– Мистер Джуэлл.
Неужели Джемайме показалось, что в голосе леди Маргрит прозвучали теплые нотки? Трудно этому поверить, но…
глаза старой леди улыбались.
Летти, набравшись храбрости, решила познакомить Джека с герцогом Мерлином: – Могу ли я, ваша милость, представить вам мистера Джуэлла?
Мерлин наклонился и поцеловал Летти в щеку.
– Моя дорогая, в день рождения ты можешь делать что угодно. Мистер Джуэлл… – Он протянул Джеку руку. – Я очень рад возобновить знакомство. Мне, как опекуну мисс Астли, – он испепелил Огасту взглядом, – всегда приятно с вами встречаться.
Зловещую тишину нарушили перешептывания, но, когда Летти повернулась к Огасте, снова воцарилось молчание.
– Мне кажется, что мисс Огаста Селборн никому не нравится, – отчетливо произнесла Летти и, сделав знак лакею, взяла с подноса бокал красного вина. – Четыре года назад Огасте удалось испортить мой выход в свет, а сегодня она попыталась испортить бал по случаю моего дня рождения, но я рада сообщить, что у нее это не получилось. – Летти одарила свою прежнюю школьную подругу нежной улыбкой. – По-моему, Огаста, тебе следует уехать домой, так как красное вино очень трудно свести. – С этими словами она вылила содержимое бокала на тщательно завитые волосы Огасты. – Бабушка всегда говорит, что я не соблюдаю приличий, – заключила Летти.
Последние кареты покинули Суон-Парк только утром после завтрака. Роб отправился искать жену. Весь вечер он старался не отходить от нее, но Джемайму без конца приглашали танцевать, и ему ничего не оставалось, как смириться с этим. В последний раз он видел ее за завтраком вместе с братом, герцогом и герцогиней Мерлин, а потом она куда-то исчезла.
Он везде искал ее и в результате вернулся в отведенную им спальню в башенке верхнего этажа. В комнате никого не было, и Роб, подавив дрожь, вышел на балкон. Он всегда боялся высоты и теперь старался держаться поближе к стене и не смотреть через перила вниз. Когда он добрался до угла, где каменные ступеньки вели на крышу, то был весь в холодном поту.
– Джемайма? – позвал он, чувствуя, как у него дрожит голос. Он зачем-то посмотрел вниз, и его затошнило.
– Роб? Я здесь.
Он мог бы догадаться, что она влезла на крышу. Сначала лазила по трубам, а теперь – по крышам! Роб поморщился.
Он любит жену и ни на кого ее не променяет, но кое-какие прошлые привычки Джемаймы его удручают.
Роб запрокинул голову, чтобы разглядеть, где она, и балкон сразу же начал качаться и кружиться. Роб закрыл глаза.
– Джемайма, вы не могли бы спуститься?
– А почему бы вам не подняться?
Роб скосил глаза и увидел щиколотки в шелковых чулках, выглядывающие из– под подола зеленого бального платья.
Этого было достаточно, чтобы забыть о головокружении.
– Я не могу подняться, – сказал он и изо всех сил ухватился за нижнюю ступеньку. – Пожалуйста, спускайтесь. Я боюсь высоты.
Ответа он не услышал, а когда снова открыл глаза, то увидел, как Джемайма, нагнувшись, смотрит на него. Округлые груди готовы были вырваться наружу из выреза платья.
– Я сейчас поднимусь, – сказал он.
– Роб, не надо! Подождите! – испуганно воскликнула Джемайма. – Если вы боитесь высоты, то не поднимайтесь. У вас может закружиться голова, и вы упадете вниз.
Но Роб стиснул зубы и, покрепче ухватившись за перила, стал подниматься, стараясь не глядеть на отвесную стену дома. Господи, сколько ступеней до крыши? Десять? Двенадцать? Ему казалось, что сто. Наконец рука Джемаймы сжала ему запястье, и он очутился на крыше. У него было такое ощущение, как будто его в шторм подбрасывает на волнах.
– Сядьте вот сюда. – Джемайма заботливо обхватила его и отвела в угол, где торчала печная труба. – Здесь мы удобно устроимся. Роб, зачем вы поднялись? Подождали бы, пока я спущусь.
Роб сел на покатую крышу и оперся плечом о трубу.
– Не всегда стоит поддаваться страхам, – сказал он.
Джемайма пробралась поближе к нему.
– Наверное, я зря залезла сюда в таком красивом платье. Но здесь изумительно чистый воздух, прохладно и вид замечательный.
Роба проняла дрожь, и он закрыл глаза.
– Какой вы смелый. Вам лучше?
– Нет, мне очень плохо. – Роб приоткрыл глаза. – Поговорите со мной – это поможет.
– Правда, бал был чудесный? И столько всего произошло! – Джемайма засмеялась. – Когда Летти вылила на Огасту вино, я подумала, что все закричат «ура».
– Летти долго ждала своего часа, – Роб скривился. – Надеюсь, мы не часто будем встречаться с Огастой.
– Ваша бабушка была просто великолепна, – сказала Джемайма. – Какое величие! А герцог Мерлин! Он поставил Огасту на место. Очень забавно! – Джемайма вдруг посерьезнела. – Роб, мне очень жаль… ведь Огаста – ваша кузина, несмотря ни на что.
– У меня есть и другие родственники: бабушка и Летти… И вот теперь Джек…
Джемайма положила голову Робу на плечо и тихонько произнесла: – Мне за столько надо вас благодарить… За то, что по-дружески приветствовали Джека, и за то, что представили его бабушке на глазах у всех…
– Это – самое меньшее, что я мог сделать для него.
Волосы Джемаймы, такие мягкие и сладко пахнущие, задели щеку Роба.
– Когда Джек рассказал всем про Тилли, я поняла, что он уже говорил об этом с Летти, – сказала Джемайма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62