Розниекс встал и медленно пошел по аллее. Окруженная старыми липами, она тянулась вдоль пригорка и заканчивалась у мостика, соединявшего берега неширокой речки.
«Здесь они тоже бывали, – вспомнил Розниекс письмо. – Ленинградская милиция сообщила, что у Вершинина в сентябре была командировка в Калининград, на целый месяц. От Калининграда до Риги не так уж далеко. Но Ромуальд ничего такого не заметил… Договориться, назначить свидание можно было и по телефону. – Розниекс глядел на отражение мостика в темной, спокойной воде; четкое отражение не позволило заглянуть в глубину. – Кто же такой Вершинин? Какие письма получал он от Зиедкалнс? И какова была в своей сущности сама Зиедкалнс? И сын, и коллеги могут характеризовать ее и необъективно. Может быть, она шантажировала Вершинина? Каким образом? Все это лишь догадки, фактов за ними нет».
По петлявшей тропке Розниекс направился наверх, где на вершине холма находилось летнее кафе. Сейчас, когда сезон кончился, кафе не работало.
«Здесь они ели мороженое, пили кофе… Если я приеду в Ленинград и явлюсь на место его работы, может быть, в сейфе найду ее письма. Вряд ли он держит их дома. Но сперва надо попросить Карклса обойти частные домики и выяснить у владельцев, не снимал ли у них в сентябре-октябре похожий на Вершинина человек комнату. Может быть, снимал лишь на несколько дней, чтобы было где встречаться с Зиедкалнс. И все же надо добыть письма, заочно познакомиться с Вершининым». Розниекс посмотрел на часы и, ускорив шаг, повернул к санаторию.
– Если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомету, – внезапно услышал он позади низкий, сочный мужской голос.
«Это еще откуда? Никого же здесь не было!»
Рядом с Розниексом, чуть склонившись вперед, шагал высокий человек с шапкой седых волос над выразительным лицом.
– На этот раз я следил за вами, а не наоборот, – усмехнулся человек. – Вчера здесь суетился туда-сюда другой паренек. Но вы показались мне более симпатичным, и я решил, что нам стоит поговорить.
– Поговорить всегда стоит, – осторожно ответил Розниекс. – С кем имею честь?
– В мое время разведчик так не спросил бы. Он знал бы, с кем говорит, а если бы и не знал, то не показал бы этого.
– Если б я не знал, что Сергей Вершинин находится в Ленинграде…
– Устарелые данные, Вершинин здесь с позавчерашнего утра.
– Очень приятно. Я следователь Розниекс из прокуратуры. Вы сэкономили мне поездку в Ленинград.
– Из-за одного этого мне не стоило бы ехать. Думаю, что я сэкономил для вас куда больше.
Остановившись, Розниекс вопросительно взглянул на спутника.
– Что вы хотите этим сказать?
– Что знаю, кто убил Зиедкалнс.
Наступила тишина, только из санатория доносилась лирическая песня в исполнении Эдуарда Хиля.
– Хорошо, – проговорил затем Розниекс, обдумывая, как вести себя дальше. – Где вы могли бы дать мне показания?
– Если не возражаете, могу пригласить в мои аппартаменты.
Розниекс кивнул.
– У вас путевка сюда?
Вершинин поднимался на холм быстро, необычайно легко для его лет. Розниекс, бывший почти вдвое моложе, поспевал за ним с трудом.
– Нет. На этот раз я неофициально. Сейчас придем.
По глинистой дороге они подошли к нескольким частным домикам, окруженным огородами. Лениво тявкнула собака. Вершинин пересек двор, вошел в кирпичный домик, отпер дверь комнаты.
– Прошу, – пропустил он Розниекса вперед. – Будьте, как дома.
Розниекс сел в кресло у круглого столика, напротив телевизора. Вершинин поместился в соседнем кресле.
– Когда вы приехали?
– Я уже сказал, позавчера.
– И сразу так удобно устроились?
– Осенью это легко. Но у меня было договорено заранее.
– Не помогла ли вам устроиться здесь Зиедкалнс?
– Если это важно, отвечу. На этот раз нет, но помогла бы, если бы я попросил. Курите? – Вершинин положил на стол сигареты, спички.
– Спасибо, нет.
– Тогда позвольте мне, – Вершинин закурил, выдохнул дым и вопросительно посмотрел на следователя.
«С ним надо прямо, без обиняков», – решил Розниекс.
– Вы встречались с Ольгой Зиедкалнс в этой комнате? Вершинин горько усмехнулся.
– Я вижу, мои личные отношения с Ольгой интересуют вас больше, чем ее убийца.
Розниекс сделал вид, что не услышал.
– Можете сказать точно, когда вы встречались в последний раз?
– Двадцать девятого августа. Провели здесь весь день. Я самолетом прилетел из Калининграда. Впрочем… это касается меня и Ольги.
– В сентябре приезжали еще раз?
– Ай-яй-яй! Вот я и попал в подозреваемые. Даже жаль, что подошел к вам сам. Вы полны подозрительности, молодой человек. Я ведь только что сказал, что то была наша последняя встреча. – У него перехватило голос. – Двадцать четвертого сентября вечером меня здесь не было, свиданье Ольге я не назначал. Будь я здесь, ничего бы не случилось.
– Почему вы в этом так уверены? – заинтересовался Розниекс.
– Хотя бы потому, что тогда Ольгу на станции встретил бы я.
Розниекс покачал головой.
– Я вас вижу впервые. И, к сожалению, не знаю, кто вызывал Зиедкалнс и кто встретил ее на станции. Скажите, пожалуйста, где вы находились в тот вечер?
– К сожалению, в Ленинграде. Ждал ее приезда. – В Ленинград? – изумился Розниекс.
Вершинин сунул руку в карман, вытащил смятый листок бумаги и протянул Розниексу.
– Вот телеграмма.
Розниекс прочитал: «Не дозвонилась. Не приезжай. Буду в Ленинграде двадцать шестого. Закажи номер в гостинице».
– Да, – протянул он, – а двадцать четвертого ее убили. Кому надо было срочно встретиться: вам с нею или ей с вами?
– Ей. В чем дело, не знаю. По телефону раньше она ничего не сказала кроме того, что нужно встретиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60