«Ну как он?»
– Да нормально, нормально все! – ярилась Яга, отвечая сначала довольно ласково, а под конец уже почти крича. – Да откуда я знаю?! Я тебе что, лекарка?!
– Извини, – пробормотала Веста, – просто я волнуюсь.
– А то я не вижу! – воскликнула Яга. – А то я слепая!
У самых дверей Ивана бережно взял на руки Темнополк и, стараясь, чтобы Ванина голова лежала ровно, внес в горницу. Хозяин попытался возмутиться и заявил, что здесь-де не лечебница, но, увидев золото, успокоился.
– Друг наш здесь должен быть. Высокий, светловолосый. Видал? – нетерпеливо спросила Яга.
– Видал, видал, – поспешно закивал хозяин, – пришел запыхавшийся, много заплатил, но велел дать плохонькую горницу у самой кухни. Он, что ли?
– Он самый, – кивнула Яга, – ну, веди нас.
Хозяин поклонился и повел постояльцев к странному своему гостю.
Горница и вправду оказалась маленькой и темной, потолок был до того низок, что Темнополку приходилось стоять согнувшись. Света не было; хозяин засуетился, заохал и быстро сбегал за свечой. Поставил медный подсвечник на большой сундук в углу и, поклонившись, удалился, плотно прикрыв за собой дверь. Темнополк уложил Ваню на рогожку, лежащую под окном и сел перед ним на корточки, с беспокойством щупая ему лоб и считая удары сердца.
– А Пересвет где? – спросил он не оглядываясь. – Должен был быть тут.
В неровном свете свечи Яга с трудом различила Пересвета, который спал на полу, положив под голову свернутый плащ.
– Пересвет!
Тот не проснулся, а только заворочался во сне, широко раскрыв рот и вздыхая. Яга подошла и легонько стукнула его в бок носком сапога.
– Вставай, беда случилась!
Пересвет вскочил как ошпаренный и несколько мгновений озирался по сторонам, тараща глаза и не понимая, кто его разбудил. Наконец он увидел Ягу, Темнополка, улыбнулся, но тут заметил бесчувственного Ваню и перепуганную Весту.
– Что случилось? – тревожным шепотом спросил он. – Что с Иваном? Жив?
– Жив, – быстро ответил Темнополк, – после битвы с Рогнедой в себя никак прийти не может. Яга! Свечу сюда!
Та подала свечу и села рядом. С Ваниной шеи она осторожно сняла янтарный амулет, начала расстегивать рубаху, вытащила два молодильных яблока и усмехнулась:
– А Ваня, гляди-ка, не прост! Запасливый, что твой хомячина!
– Это я присоветовала, – смущенно сказала Веста, хотела она добавить еще что-то, но тут Яга увидела голубой сапфир и присвистнула:
– Ох! А это еще что такое?
– Это мое, – волчица быстро положила лапу на сапфир, взяла его зубами и притянула к себе. – Надеть поможешь?
– Помогу, – с изумлением проговорила Яга. – Вот уж не думала, что такое в руках держать придется!
Она накинула шнурок с камнем на шею Весте и, удивленно на нее глядя, спросила:
– Да кто же ты такая, душа моя?
– А то ты не догадываешься, – грустно усмехнулась волчица, – ты ведь все знаешь, все ведаешь.
– Все, да не про всех. Про тебя вот ничего и знать не положено. Скажешь, что ли?
– Нет, – помотала Веста головой, – не время пока.
– Ну не время, значит, не время. Быть по сему! – согласно кивнула Яга. – Давай лучше Ванькой займемся. Говоришь, сильно она его попортила?
– Не знаю, – с отчаянием в голосе заговорила Веста, – это я смалодушничала! Испугалась Рогнеды, убежала. Но потом поняла, что не быть, не жить мне без Иванушки, воротилась, да поздно было, рвала царица тело его когтями, клювом острым в глаза метила! Бросилась я на нее, подмяла под себя, но в зубах не удержала – силы не те, упустила. А Ваня, гляжу, бездыханный лежит, и волос на нем не шелохнется!
– Ну, положим, – хмыкнула Яга, – не такой уж и бездыханный, а Рогнеды испугаться немудрено, в свое время и я от нее порядком побегала. Это ныне, в пору как пришла, ничего не устрашусь, а тебе и убояться не грех. Так что не бери в голову, нет в том твоей вины.
С этими словами она наконец стащила с Вани рубаху, обнаружила у него на груди множество кровоподтеков и начала прощупывать ребра, ища повреждения. Иван захрипел, из носа у него потекла струйка крови. Яга, нигде не обнаружив переломов, перекатила Ваню на живот, осмотрела, ощупала и спину. Убедилась, что, кроме глубоких царапин, ссадин и ушибов, у Ивана ничего нет, и гневно всплеснула руками:
– Да что же вы мне голову морочите!
Она с досадой шлепнула Ваню по лопаткам и вскочила на ноги. Веста посмотрела на нее с недоумением и страхом:
– Ты чего?
– Это я чего? – рассердилась Яга. – Это вы чего! Делов-то: поцарапала Ивашку пташка, так сразу надо комедию ломать! Ты чего разлегся? – Она пнула Ваню в бок. – В тяжелораненого играть вздумал? Не на тех напал, чтобы вздыхали да охали! А ну-ка, вставай!
Ваня открыл глаза, нашел взглядом Весту и улыбнулся ей одними глазами. Та, радостно взвизгнув, бросилась к нему, улеглась рядом и начала зализывать царапины шершавым языком. Иван потерпел некоторое время, потом начал хихикать и слабо отмахиваться:
– Веста, брось! Перестань, щекотно же!
– Лежи уж, – беззлобно сказала волчица, перевернула его и, толкнув несильно носом, спросила: – Ты чего и в самом деле будто неживой? Раны-то не смертельные вовсе!
– Испугался дюже, – признался Ваня, – чувствую, весь в крови, а ворон все не унимается. Думал, конец мне пришел, тут в голову меня стукнули, помутилось все, я и не помню, что дальше было.
– Не помнит он, как же! – возмутилась Яга.
Впрочем, говорила она уже без былой злобы и даже подала Ване руку, когда он решил наконец встать. Его немного шатало, во рту был отвратительный железный привкус, нос плохо дышал, и очень хотелось пить. Опираясь на Весту, Ваня кое-как добрался до сундука и, переставив свечу на пол, на него уселся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110