Одним словом… Благослови, батюшка!
Царь аж взвизгнул от такой наглости:
– Ах ты, собачий сын, холоп! Себя не помнишь?! Знай свое место, щенок! Стража. – Далмат хлопнул в ладоши. – В темницу! Чуть рассветет – повесить на городской площади!
Стражники, до сих пор хранящие молчание, хором ответствовали: «Будет исполнено, батюшка царь», – и увели богатыря. Далмат, немного переведя дух, пробормотал:
– Ишь ты! Благословить его!
Он разгладил бороду, с отвращением выдернул из нее перья, стыдливо прикрыл халат кафтаном и посмотрел на Калину:
– Ты чего стоишь? Ты чего ждешь? Ну-ка быстро в постель, ночь на дворе!
Царевна поклонилась и быстро пошла прочь. Проходя мимо Ивана, она хитро улыбнулась ему и шепнула что-то вроде: «Ах ты, эдакий душка».
Калина ушла, стражи пока не возвращались. Царь молчал, Ваня смотрел куда-то в пол и думал о том, казнят ли его, как и Будислава, на рассвете или же царь отложит это мероприятие до вечера. Несколько минут в зале царила полная тишина.
– Замуж мою девку взять не хочешь? – неожиданно поинтересовался царь Далмат. – А то я таким манером всех своих богатырей перевешаю.
Ваня ошарашенно покачал головой. Царь, казалось, несильно и расстроился.
– Ну и ладно, это уж не твоя забота. Хотя, ты подумай как следует: девка даром что беспутная, зато первая красавица в Серебряном царстве, ну и… приданое, само собой. Полцарства не дам, но пару торговых городов – это я тебе обещаю. Чего? Не хочешь? Ну и ладно, не хочешь как хочешь. – Он помолчал, пожевал губами. – Сказывай, за какой надобностью тебе огнецветка-то сдалась? Чай, дорого не продашь, пользы от нее никакой, разве что по ночам светить заместо лампады. Да и ест много – поди, поболе всей моей дворни за день лопает. Оно, конечно, диковинка, да только теми диковинками в наше время не больно кого и удивишь. Ну? Зачем?
Ваня вздохнул и решил, что терять ему нечего:
– Батюшка царь! У царя Елисея есть дочь, Светло-яра…
– Светлояра? – оживился Далмат. – Знаю, красивая девка. И что?
– Она моя невеста, – смущенно сказал Иван, – вот ее батюшка и затребовал…
И Ваня поведал царю Далмату свою историю от начала и до конца. Царь слушал внимательно, не перебивал, спросил только под конец:
– А от меня-то ты что хочешь?
Ваня повалился ему в ноги:
– Ваше царское! Не вели казнить! На что тебе птица-огнецветка, сам говоришь, не велика в ней корысть! А мне за нее царь Елисей мою Светлояру вернуть обещался!
– Невеста, говоришь, – задумчиво протянул владыка Серебряного царства. – Невеста – это штука хорошая. Особенно если такая девица распрекрасная, как твоя несравненная Светлояра. Я бы тебе птицу за так отдал, попроси ты меня по-хорошему, я же не зверь какой, понимаю. Сам когда в женихах ходил, каких только тягот на себя ни принял. Но и ты меня пойми… – Далмат подошел к Ване и тронул его за плечо. – Да ты встань, чего валяешься-то?
Ваня встал. Царь со вздохом продолжал:
– Мне тебя теперь за так отпустить совесть не позволяет. Казнить тебя, конечно, не казню, меня дочка тогда со света сживет. Да что дочка, я ж тоже человек, тоже душу имею. Но за так не отдам огнецветку.
Ваня, обрадованный было тем, что его не повесят, снова загрустил. Царь поспешно добавил:
– За так не отдам. Сослужи ты мне, Ваня, службу.
– Какую, батюшка царь? – обрадовался Иван. – Ты скажи, я все сделаю!
– А вот какую… – Тут Далмат мечтательно завел глаза и поведал: – Стар я стал, Ванюша. Годы, сам понимаешь… Силы уже не те, да и глазами ослаб. А пожить еще хочется, ой как хочется! Ты молодой, тебе проще. Вам всем, молодым, проще. Взять ту же Калину – двадцать лет девке, мать в ее годы уже третьего принесла, Василия-царевича. А она все как неприкаянная, с солдатами только путается, дурная головушка. Ты меня прости, что я так, как на духу, тебе говорю. Тяжко мне, Ванюша. А хочется на нее поглядеть, как под венцом будет. Да и внуков понянчить охота. Да только чую, – царь тяжело вздохнул, – не доживу я.
Вздохнул и Ваня. Царь бросил на него пытливый взгляд, подумал немного и продолжил:
– Но слыхал я, Ванюша, что в Золотом царстве, в тридесятом государстве, общим счетом в тридцатой державе, у могучего царя Кусмана есть яблоня с молодильными яблоками и колодец с живой водой. Если старику съесть золотое яблочко с той яблони – помолодеет, а водой умыть глаза слепцу – будет видеть. Вот если бы какой добрый молодец вроде тебя не в службу, а в дружбу съездил бы в Золотое царство да привез бы мне золотых яблочек и живой воды кувшинец о двенадцати рылец, я бы этому добытчику не то что птицу-огнецветку подарил, а и полцарства бы отписал, да еще и дочку свою дал в придачу.
– Ваше величество! – Ваня вскочил на ноги. – Не надо прочих добрых молодцев и полцарства тоже не надо! Ничего не надо, царь-батюшка, добуду я вам и яблоки молодильные, и воду живую – только отдайте мне птицу огнецветную!
– Добудешь, значит? – обрадовался царь Далмат. – Вот это хорошо! Вот это по-нашему! Дай-ка я на тебя погляжу!
И царь, по-доброму улыбаясь, оглядел Ваню с головы до ног. Видимо, остался доволен и крякнул:
– Эх, Ванюша! Всем ты хорош! Так что ж тебе Калина-то моя не глянется?
– Всем глянется, батюшка царь! Царевна Калина чудо как хороша. Верю, что судьбу свою найдет в скором времени, да только не пара мы! – Ваня вздохнул и почти шепотом произнес: – У меня ведь уже невеста есть.
– Невеста – это да. – Царь зевнул и почесал живот. – Невеста – это дело хорошее. Значит, говоришь, достанешь золотых яблочек, порадуешь старика? Это ты хорошо решил, это ты молодец, а то я чуть было тебя не повесил. Но ты все-таки, – Далмат погрозил Ивану пальцем, – ты все-таки подумай насчет Калины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110