– Скажи, принц, а вот тот портрет со свитка, который был в журнале… Он похож?
«Похож. Это Кертараджаса нарисовал меня».
– Керта… как? Он кто?
«Он был мой молочный брат и друг. Когда со мной случилась беда, он единственный последовал за мной. Он служил в храме Индры, пока не умер. Он был стар, а Рактакша пришла к нему во всей мерзости своей. И у него сердце не выдержало… Да пребудет он близ престола Индры, отца моего!»
– Расскажи, как ты жил? – попросила Кэт.
«Первые годы я всех ненавидел. Моя ненависть превратилась в огромную змею и убила мою бывшую жену. Потом она разорила гробницу моего земного отца-раджи, и я убил свою ненависть».
– Да, я видела рисунок, где кот загрызает змею… это ты был?
«Это был я. Я видел, как отец мой Индра покинул храм, и он запустел. Я видел, как захирело мое царство, как государи Сиама наложили на него свою тяжелую руку. Я видел, как пришли белые и как мой народ шел на пушки с обнаженными кинжалами. Я жил в столице и пользовался почетом, я бродил по джунглям, я сражался с крысами, которых посылала злобная Рактакша. Она поклялась уничтожить меня и всех, кого я люблю. Потому я никого не люблю».
Принц замолчал, глядя на черные носочки на изящных, но мощных лапах. Чуть наклонил вперед темные уши.
«Меня увезла в Европу белая дама, жена полковника. Он приехал в Сиам весь в долгах, а уехал с сундуками, набитыми крадеными сокровищами моего народа. А хозяйка увезла меня. Она называла меня Раджа, что, собственно, было недалеко от истины… Я думал, Рактакша оставит меня в покое, но и в Англии меня настигла ее месть. Моя хозяйка любила меня, как любят кошек, и я отвечал ей кошачьей благодарностью. И Рактакша убила ее. Ее укусила крыса, и она умерла от заражения крови. Потом вдовец-полковник подарил меня итальянской оперной певице. Она назвала меня Отелло. Потом я попадал в разные руки. Хозяева не знали, что я бессмертен, просто каждый раз, как меня находили или дарили, все думали, что я совсем молодой кот… Так я и странствовал по Европе. И все время за мной шла Рактакша… Мы снова схватились с ней на развалинах Дрездена. Потом меня забрал с собой советский генерал-майор. Он называл меня Чанкайши. Он умер от чумы, когда после войны служил в Средней Азии. Локальная вспышка давно уничтоженной болезни… Это снова была Рактакша. Я долго потом скрывался в горах. Меня нашли геологи и забрали с собой. С ними мне было лучше всего. Они были хорошие люди. Смелые и добрые. И Рактакша почему-то боялась их. Особенно одного, его звали Роберт. Он словно бы чувствовал, что я не совсем кот. Он говорил со мной, как с человеком, показывал мне рисунки, читал свои стихи… Рактакша убила его в конце концов. Я любил его как друга, как моего молочного брата Кертараджасу. Он умер от редкой лихорадки. И тогда я решил, что хватит мне бегать. Я сам вышел на охоту на Рактакшу, и пусть она знает!»
– А в Иностранку ты случайно попал?
«Не случайно. И в музее Востока я не раз был. Я видел тебя там раньше».
Кэт почувствовала, как горят, прямо-таки полыхают уши. И быстро заговорила, пряча смущение:
– Я тебе помогу, царевич! Мы будем искать… Мы обязательно что-нибудь найдем! Наверняка что-то есть, какие-то легенды. Хотя бы про эту самую Амаравати я что-то слышала, еще дома… Может, и про тебя что-то есть?
«Может быть. Но Рактакша…»
– Если она уже знает, что ты здесь, это меня не спасет, – отрезала Кэт. – Это раз. Во-вторых, она же сказала, что будет убивать всех, кто тебя любит и кого ты любишь. А мы же просто друзья, не так ли? И, кроме того, она еще не знает, на кого нарвалась.
Хотя это не помешало крысихе убить кучу народа, просто чтобы напакостить Индракумаре… Кэт отогнала эту мысль. Кот немного помолчал, склонив голову набок. «Почему ты помогаешь мне, госпожа?»
– Ты человекокот. Мой отец – Кот Баюн Заморский. Матушка моя – царица Марья Моревна, так что я тебе ровня. Мой старший брат, царевич Иван, умеет разговаривать с кошками, как и я. Но мы не умеем оборачиваться. В матушку пошли. А младший мой брат, Василий, – он оборотень, как и наш отец, Кот Баюн. Мы, стало быть, почти родичи. А как не помочь родичу? Хотя бы этого тебе хватит, чтобы не мучиться совестью?
Кот молча улегся на тумбочке среди книжек, заколок и прочих женских мелочей. Серебряный дракон, обычно прикидывавшийся браслетом с хризопразами, подвинулся, давая Нилакарне место. Как и все коты, тот мог умещаться на крошечном пятачке пространства, причем чувствовать себя при этом вполне комфортно.
«Принимаю и благодарю, госпожа. Я сумею воздать тебе за доброту. Расскажи, как же так случилось, что твоя мать вышла замуж за кота-оборотня? Наверное, это необыкновенная история!»
Кэт улыбнулась, села в кресло, подперла голову рукой и заговорила нараспев:
– Матушку мою, Марью Моревну, заколдовал однажды Кощей Бессмертный, так и сидела она в светлице, головы не поднимая, горькие слезы проливая. Собрал царь мудрецов, а они и говорят – мол, кто царевну развеселит, тот с нее и порчу-то снимет. Повелел тогда царь объявить, что, кто царевну развеселит и от порчи исцелит, тот на ней и женится, и полцарства в приданое получит. А Иван-царевич о те поры невесту себе искал. Пришел он к Бабе-яге, а та ему и говорит: «За морем-окияном, на острове Буяне живет Кот Баюн, палаты у него хрустальныя, кровли золоченыя, и коли уж тот кот царевну не развеселит, то и никто не поможет». Собрался Иван-царевич да поплыл за море. А за морем жила колдунья Айфе…
«И что?»
– Не перебивай, а то не буду сказывать! – рассердилась Кэт. И снова полилась напевная речь: – Айфе всем гостям задавала задание, а кто его не выполнял, тот оставался ей навсегда служить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151