«За „Нескромные сокровища“ издатель заплатил Дидро в 1748 г. 50 ливров, в то время как за вполне рядовую книгу „Инки“ Мармонтель получил в 1777 г. 36 000 ливров.
В июле 1717 г. Мариво женился на Коломбе Болонь, перезрелой девице, уроженке Санса, принесшей в семью неплохое приданое. В апреле 1719 г. умирает отец писателя, и Мариво получает небольшое наследство. Он решает выгодно поместить капитал и покупает акции Государственного банка, во главе которого стоял тогда Ло. В июле 1720 г. этот предприимчивый англичанин окончательно запутывается в делах и бежит за границу, а держатели акций теряют все свои сбережения. Потерял свое состояние и Мариво. Отныне участь его была решена – из праздного посетителя великосветских литературных салонов, из любителя и дилетанта ему пришлось стать писателем-профессионалом. Он был уже автором нескольких романов и журнальных очерков, первый успех его пьес на сцене окончательно решил дело в пользу театра.
Теперь в течение двух десятилетий единственные биографические материалы, которыми мы располагаем, – это сообщения о выходе новых книг Мариво, королевские разрешения на их издание, даты театральных премьер, журнальные рецензии. Писатель работает увлеченно и неутомимо. Каждый год он пишет по одной-две пьесы, издает журналы, работает над романами. Его друзья несколько раз пытались провести Мариво в Академию, но в этой цитадели классицизма у писателя было больше врагов, чем доброжелателей. Однако в 1742 г. старания г-жи де Тансен и Фонтенеля увенчались успехом: Мариво оказался избранным единогласно и занял кресло третьестепенного литератора аббата Уттевиля.
Избрание в Академию является как бы рубежом в жизни и творчестве Мариво. Активность его резко снижается. Выхлопотанный друзьями небольшой королевский пенсион обеспечивал писателю очень скромный, но надежный достаток. Мариво старательно посещал скучнейшие «сеансы» в Академии – за это академикам полагалось небольшое вознаграждение.
Последние годы жизни Мариво прошли почти в нужде и в полном одиночестве. Один за другим умирают близкие друзья – г-жа де Тансен, Фонтенель, с другими слабеют дружеские связи. В литературу, в общественную жизнь приходят новые люди – энциклопедисты, и Мариво с его тонким анализом человеческой психики несколько отходит на задний план, хотя его продолжают и издавать, и читать.
Одинокая старость писателя очень поэтично и взволнованно описана М.-Ж. Дюрри, разыскавшей и последнее жилье Мариво – и немногие свидетельства о его последних днях. Умер писатель 12 февраля 1763 г., оставив лишь стопку книг, старую мебель, да небольшую сумму денег, которая целиком пошла на оплату аптекаря и могильщиков. За его гробом шло лишь несколько соседей. Журналы и газеты той поры не потрудились сообщить о его кончине. Могила Мариво затерялась.
3
Начал писать Мариво в провинции и начал с подражания модным галантно-авантюрным романам так называемого «прециозного» направления. Эти первые опыты встретили горячее сочувствие в кружке г-жи де Ламбер. В эти годы вновь возник старый «спор о древних и новых авторах», начатый еще в прошлом веке Шарлем Перро и Буало, и салон маркизы де Ламбер сгруппировал вокруг себя основных сторонников «новых» во главе с Фонтенелем и Ударом де Ла Моттом. Борясь с эпигонами классицизма, друзья Мариво в известной мере пытались опереться на традиции галантно-прециозного направления в литературе, характеризующееся изысканностью языка, усложненностью сюжета, повышенным интересом к любовным переживаниям героев. Мариво использовал эти традиции по-своему. Он отвергал слепое преклонение сторонников классицизма перед античностью; в прециозных романах его привлекали необузданность фантазии, неожиданные повороты в развитии сюжета, элементы психологических характеристик героев, языковая утонченность.
Но уже в своем раннем творчестве, то есть в произведениях, созданных до 1720 г., Мариво очень скоро избавился от безжизненных прециозных штампов, прокладывая себе дорогу к естественности, к реализму, но не к приземленному реализму ряда плутовских романов прошлого века, а к реалистически-правдивому раскрытию изменчивой и противоречивой человеческой психики.
К раннему творчеству Мариво относятся три его больших романа, написанные, очевидно, частично еще в провинции, – «Удивительные действия взаимного влечения» («Les Effets surprenants de la Sympathie»), «Фарзамон, или Новые романические безумства» («Pharsamon, ou les Nouvelles Folies romanesques») и «Телемак наизнанку („T?l?maque travesti“), повесть „Карета, застрявшая в грязи“ („La Voiture embourbйe“), пародийная поэма „Илиада наизнанку“ („L'Iliade travestie“) и ряд очерков и эссе, печатавшихся во „Французском Меркурии“.
Все эти книги и журнальные очерки завершены и частично опубликованы в первое пятилетие парижской жизни Мариво – между 1710 и 1716 гг. Для начинающего любителя это было немало; в эти годы Мариво проявил и усидчивость, и завидную легкость пера. Впрочем, писал он по готовым моделям, что, несомненно, облегчало задачу.
Сюжет и стиль «Удивительных действий взаимного влечения» подсказан писателю нескончаемыми галантно-авантюрными повествованиями Ла Кальпренеда, Гомбервиля и мадемуазель де Скюдери. Композиция романа крайне сложна, она как бы подобна русским матрешкам: в основное повествование вклиниваются вставные новеллы, внутри которых оказываются новые вставные истории. Действительно, героиня, рассказывая Кларисе свою жизнь, подключает к ней рассказ своего отца, который в свою очередь приводит историю Пармениды и ее родителей, куда вклинивается рассказ о приключениях некоего Мервиля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158