Шансы 50:50. Дернулась вниз ручка. 90 %, что сейчас на пороге будет стоять другая девушка. Дверь открылась – вероятность один к миллиону. Рассеянный свет, отразился от ее лица и попал в мой зрачок, сигнал в мозг – это не она.
В это же мгновения я понял, что голос не мог принадлежать «девушке из такси». Открытое, смеющееся лицо, такое же, как интонации в разговоре. Светлые, вьющиеся непослушные волосы, как и переливы в ее речи. Как горные искрящиеся ручейки, звук и блеск которых сливается в один прозрачный поток. У той незнакомки была сдержанность и последовательность в движениях, холодный взгляд, строгий изгиб бровей, продуманная до мелочей одежда. Полное несоответствие с голосом в трубке. Как же я мог так ошибиться, сопоставляя звук и внешность?
– Этого и следовало ожидать, – первые и последние слова того разговора, которые мне удалось точно запомнить. Я рассказал ей все. Дату и место своего рождения, какая замечательная погода на улице, спел какую-то песню, анекдот про Штирлица, историю отношений с Таней, про девушку, с которой я ее спутал. Она стояла на пороге и улыбалась. Потом пожала мне руку, что-то говорила. Смеялась. Переминалась с ноги на ногу. Дала номер своего мобильного, и я ушел, пообещав позвонить…
Все эти дни я чувствовал, что любые происходящие события имеют решающее значение для моего будущего. Нет мелочей, все важно. Я ошибался, но результат был мне еще неизвестен. То, что казалось неправильным поступком, на самом деле слегка корректировало мой путь. Кажется, я становился оптимистом – может, и нет другого пути к счастью?
Аня дописывала последнюю страницу реферата. Даша с закрытыми глазами отламывала кусочки от плитки шоколада и по одному отправляла их в рот. Делала она это настолько методично, что, при желании, можно было бы измерить интервалы между порциями. Они оказались бы одинаковыми и система Даша – шоколадка вполне годилась для использования в качестве таймера.
– Данька, слушай. Ты написала про Бэкона… Какое Бэкон имеет отношение к немецкой классической философии?
– Отношение? Самое непосредственное. Александровна от него без ума. Реферат же не немецкие философы будут читать, а она. Катай все, как есть, не думай. Я все нормально написала. Скажем, что вместе учебник листали.
– А если бы ей Брэдберри нравился, ты бы «Марсианские хроники» упомянула?
– Почему нет? Лёгко. Такая шоколадка вкусная. Может, ты своей поделишься? – губы у Аниной подружки были покрыты толстым слоем шоколадной помады, веки подрагивали, кончики пальцев тоже измазаны коричневыми следами.
– Ой… Мне надо позвонить, пока не забыла.
Аня вскочила из-за парты и вновь вышла в коридор. Профессор, как и прежде, не обратил на это внимания и продолжал рисовать на доске мелом круги и стрелки.
– Здравствуй, Аня.
– Привет, Марат. Солнце, у меня идея для кого ты должен писать книгу! – голос у нее был радостный, и некоторые буквы она проглатывала.
– Мы же уже решили с тобой. Для издательства.
– А вот и нет. Не угадал. Рукопись твою не все же издательство будет читать. Какой-то один конкретный человек будет ее читать, рукопись твою. Вот для него и надо писать! Ой, ты что там, смеешься?
– Плачу.
– Да, ну тебя с твоими шуточками. Я тебе такой совет ценный даю, а ты все смеешься. Подумай, это ведь классная идея.
– Аня, сложно довольно… Я же не знаю, кто именно ее будет читать.
– Сложно? Просто. Отдашь рукопись, узнаешь фамилию того, кто принял. Дальше – дело техники. Ну, чуточку, может, и сложновато. Зато, смотри, как интересно. Ты только представь, мы будем шпионить за ним, узнавать все его тайные мечты. Подсмотрим, какие продукты он ест, твой герой обязательно будет готовить себе завтраки из тех же самых продуктов. У этого дядечки, который читать будет, слюнки потекут. Машинки все в книге будут его любимых марок. Напитки и коктейльчики всякие. Да, он оторваться не сможет от чтения.
– Все тайные желания? Будем листать его дневники, а потом я дам героине имя его первой возлюбленной?
– Точно! Ведь именно от него зависит, что случится с твоим текстом. Сможет ли текст стать книгой. Он увидит на страницах аллюзии на своих любимых писателей, герой будет слушать его любимую музыку, смотреть его любимые фильмы. Даже имя можешь такое же дать. Ну, если не такое же, то похожее. Как тебе моя идея, солнце?
– Как идея – просто замечательная. Только как мы это все узнаем?
– Я об этом еще не думала. Но все равно. Как я все придумала? Правда, я все замечательно придумала? Просто я рефератик переписывала у своей подружки. Там почти то же самое. Там только для преподши нашей все продумано. Так что это не совсем моя идея, но для книжки твоей я сама подумала ее взять. Ну, чего ты молчишь? Скажи, хорошо я придумала или нет, а то ты молчишь и молчишь.
Я рассмеялся:
– Я говорю. Молодчинка, ты просто умница. Мне нравится. Я уже представляю лицо этого человека, когда он будет следить за действиями героев в ситуациях, взятых из его собственной биографии.
– А представь, если мы будем еще и влиять на его жизнь? Вот смотри. Скажем, я познакомлюсь с ним, обольщу. Буду для него самой распрекрасной девочкой. Потом он пригласит меня в кино. Я скажу, что подумаю над предложением. И тут ты, солнце, присылаешь ему свой замечательный текст. Он читает, читает, и все заканчивается как раз на том же месте. Представляешь, что он почувствует. Он у тебя прочет, что герой приглашает девушку в кино, она ему говорит…
– Стоп, Аня. Подожди секунду.
Я вдруг вспомнил Олега. За ним тоже следили, создавали в его жизни ситуации, этот идиотский разносчик пиццы, все остальное… Мне показалось тогда это чудовищным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84