Оппозиция на голове ходит, чтобы вывести командование армией из подчинения Постоянному совету коему вручили этот закон от 1776 года. Вот он, предмет политической борьбы этого сейма».
Этот краткий отрывок великолепно передает весь механизм политической ситуации. Патриотическое решение об увеличении армии – несмотря на всю нереальность этой цифры, трудно согласуемой с финансовыми возможностями тогдашней Польши, – должно было при сохранении существующей системы управления сыграть на руку королю. Этого оппозиция допустить не могла, и она предприняла концентрированную атаку на ненавистное ей учреждение – на военный департамент Постоянного совета.
Учреждение это сочетало в себе компетенцию военного министерства, главного вербовочного управления и исполнительного органа по политическим, уголовным и финансовым делам. Ни одна из этих компетенций не могла обеспечить ему расположения граждан. В глазах общества военный департамент был главным орудием диктатуры непопулярного короля и наиболее ненавистным символом уклада, навязанного державами-гарантами. Это было первой, основной стороной проблемы. Но существовала и другая. Военный департамент благодаря энергичному руководству умного и образованного Комажевского стал в последние годы единственной конкретной силой, обеспечивающей порядок, сдерживающий рассыпающуюся Речь Посполитую. Департамент последовательно направлял свои усилия на то, чтобы возродить и придать современный характер разваленной гетманами армии, и уже добился в этой области серьезных результатов. Ликвидация этого учреждения не могла пройти без борьбы.
Борьба из-за военного департамента была первой драматической кампанией Четырехлетнего сейма. Финал ее разыгрался в исторический день 3 ноября 1788 года. При первом открытом голосовании большинство сейма высказалось за сохранение департамента. Тогда потребовали тайного голосования. При тайном голосовании 50 депутатов решились переметнуться к оппозиции. Военный департамент был упразднен большинством в 18 голосов. Сейм неистовствовал. Радость выплеснулась на улицы города. Послушаем, как выглядело это по свидетельству современника: «Нельзя передать, какая радость проявилась после этой победы. По всему городу забегали гонцы с этой поразительной вестью. Во всех домах, а особливо там, где ежедневно бывали приемы, не спали, ожидая решения сессии. Повсюду радовались одному и тому же, люди обнимались, женщины плакали от счастья, дети прыгали, хлопали в ладоши. Впервые за много лет представительный орган поляков поставил на своем. Хорошо или плохо, не в этом дело, а по своей собственной воле и разумению».
Борьба в польском сейме происходит на фоне все обостряющейся международной ситуации. Берлинское правительство после первой дипломатической победы, отменившей антитурецкий союз, начинает вести себя смелее. К концу октября прусский посланник вручает Штакельбергу официальную ноту, требуя вывода русских войск из Украины. Дипломатическая переписка между королем Фридрихом-Вильгельмом II и Бухгольцем раскрывает с циничной откровенностью подлинные мотивы и цели прусской политики. «Толстый Гу» последовательно, хотя и другими методами, продолжает политическую линию своего предшественника Фридриха II. С первой же минуты он стремился к новому разделу Польши, на основании которого к Пруссии отошли бы Торунь и Гданьск. Для осуществления этого необходимо уничтожить в Польше русское влияние и заменить его влиянием прусским. Но внешне все это выглядит совсем иначе. Внешне «добродушный» прусский, монарх выступает как искренний друг поляков, поддерживает их патриотически-освободительные стремления, защищает их от России и абсолютизма их собственного короля. Магнатская оппозиция верит в благие намерения прусского двора, потому что хочет в них верить. Усомниться в искренности этих намерений равнозначно отсутствию патриотизма. Варшаву обходит двустишие:
Слух о счастье великом мчит от дома до дома.
Еретик, кто не верует слуху такому.
После упразднения военного департамента петербургский двор предпринимает ответную акцию. 5 ноября Штакельберг вручает маршалу сейма ноту, гласящую, что в результате нарушения Речью Посполитой форм правления, гарантированных тремя державами в 1775 году, «императрица будет вынуждена считать себя свободной от всяких дружественных обязательств по отношению к Польше». Одновременно на секретном совещании с предводителями королевской партии русский посланник требует от короля, чтобы тот со своими сторонниками откололся от сеймовой конфедерации и образовал самостоятельную конфедерацию.
Начинается особенно напряженный период. Несколько дней страна на грани гражданской войны. Но время Тарговицой конфедерации еще не наступило, та будет только через четыре года. Королевская партия еще не считает проигранной свою борьбу за большинство в сейме. Король хочет быть с народом, вернее – хочет иметь народ на своей стороне. Кроме того, международная обстановка никак не благоприятствует созданию антисеймовой конфедерации. Россия увязла в турецкой кампании и в новой войне со Швецией. А у западных границ Речи Посполитой стоит сильная и свежая прусская армия. Требование Штакельберга натыкается на такое решительное сопротивление всей королевской партии, что посланник вынужден отказаться от своего проекта.
Тем временем Пруссия энергично берется за дело. Неповоротливый Бухгольц уже не выдерживает ускоренного темпа дипломатической игры. Тогда ему присылают из Берлина помощника, изворотливого маркиза Луккезини, виртуоза политической интриги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62