– Государь, денно и нощно рати подходили, каждый отряд встречал, мне и спать-то некогда было.
– За то рвение хвалю, но разведка!.. Ее же и на час единый нельзя откладывать. Ты бы Фому-то, чем в разъезды гонять, поставил на время сбора ратей начальником над разведкой – уж он ничего не проглядел бы… В себе ли татарин?
– В себе. Был я у него, он только и молвил: «Скажу Димитрию».
– Сам пойду к нему. И пока говорю с ним, чтоб все до единой полушки, что стража у татар отняла, вернули им, и коней, и справу тоже. Авдей пусть подождет, а Бастрыка сыщите хоть под землей.
Иргиз умирал – Димитрий понял это, едва глянул в его обезображенное лицо, покрытое зеленой лечебной мазью. Но не рубцы и язвы страшны были – палачи отбили ему внутренности, а петля раздавила горло, в уголках почернелых губ пузырилась розоватая пена. Он еле дышал, полуприкрытые глаза отрешенно смотрели в потолок.
– Я великий Московский князь Димитрий, ты хотел видеть меня?
Толмач переводил, князь пытался поймать взгляд умирающего.
– Зачем отец прислал тебя, говори!..
При последнем слове глаза Иргиза прояснились, он смотрел в лицо князя.
– Я Димитрий. Говори.
Губы умирающего выдавили какое-то слово вместе с розовым пузырем, толмач наклонился, долго слушал, потом выпрямился, виновато посмотрел на государя.
– Ничего не пойму. Слова какие-то…
– Ну-Ка, ну-ка?
– Сто и пятьдесят тысяч… Поздно осенью… когда замерзнут реки… Держи войско, не распускай…
Димитрий переглянулся с Боброком.
– Спроси: правда ли Есутай хочет прийти к нам?
Толмач несколько раз повторил вопрос, опять долго слушал, отер мокрый лоб, развел руками:
– Держи войско до весны… Ясак не поможет… Девочку звали Тамар…
Иргиз сомкнул веки. Он выполнил волю отца и умер. Без стона, без вздоха. Только розоватая пена перестала пузыриться в уголках губ да веки перестали вздрагивать.
– Что могут натворить два дурака! – воскликнул Димитрий.
– Только ли дурость тут? – холодно спросил князь Владимир.
– Я подумал о том же, – кивнул Боброк. – Почему его не хотели к тебе доставить? И парня-толмача случайно ли убили?
– Не верится, чтобы Бастрык предал, – покачал головой Димитрий. – Хотя ведь трем господам служил, поди узнай, кому больше врал? Что-то тут есть. Всех, кто в деле сем замешан, – и Фому, и девку, и стражников – доставьте ко мне.
– Может, нам через татар оставшихся с Есутаем связаться? – предложил Боброк.
– Ах, Дмитрий Михалыч! Кабы Есутай правда к нам собирался, сын о том первее всего сказал бы. Теперь темника и вовсе ждать не приходится – как оправдаемся?
– Да, – вздохнул Бренк, – тайна сия, видно, умерла с этим десятником. А ведь каково на Орду подействовало бы, стань Есутай под наши знамена даже с малым отрядом!
– Кто эта «девочка Тамар»?
– Одну Тамар знаю, – ответил Бренк. – Дочь Кастрюка, полонянка, с матерью живет у меня в вотчине. Не его ли невеста? У них рано сговаривают.
– Проверь. Коли подтвердится, отпусти с матерью на волю. Жених выкупил ее своей смертью.
Сначала Димитрий вызвал к себе оставшихся ордынцев. Они угрюмо выслушали о смерти начальника и о том, что князь отпускает их, возвращает имущество и дает от себя награды, а также пропускную грамоту. Спросил, куда намерены пойти. Молодой воин, заменивший десятника, ответил:
– Назад нам дороги нет. Где теперь Есутай, мы не ведаем. Все знал десятник Иргиз, но ему велено было говорить лишь тебе. Есть ли наши соплеменники в твоем войске?
– Есть, при лошадях, – подсказал Боброк. – Однако я слышал, что собирается воинский отряд из охотников-татар.
– Приставь и нас пока к лошадям. Надо нам оглядеться. Может, потом попросимся воинами. Мы теперь вольные люди.
Димитрий отпустил ордынцев, одного за другими допросил стражников, и в их ответах появилась икона, упомянутая вскользь. Бренк, однако, сразу насторожился, велел описать образ и оклад. Когда стражников отпустили, раздумчиво заметил:
– Пропали Бастрык да икона, даже золото и серебро эти разбойники вернули, кроме двух рублей пропитых.
– Можно только гадать, что за «стекляшки» в окладе иконы пропавшей, – добавил Владимир. – Не думаю, штоб Есутай послал нам в дар простой образ.
– Кто сочтет редкости и святыни, кои утащили татары с нашей земли да размытарили по белу свету? Та икона, может, боярской вотчины стоит.
– Всего вернее, – заметил Димитрий, – ей цены нет. Ты, Бренк, скажи епископу, чтоб он передал всем отцам церкви: где бы ни вынырнул бывший новгородский купец и тиун рязанского князя Федька Бастрык, за ним, возможно, тянется редкая икона. И где бы ни объявилась редкая икона, за ней может скрываться сей Бастрык.
– Ныне же передам, государь.
Теперь Бастрык не мог бы чувствовать себя спокойно ни в одном уголке русской земли, ибо церковь имела глаза, уши и руки от Половецкого поля до печорской тайги. В XIV веке еще опасно было красть то, что принадлежало государству и церкви.
Дарья не могла прибавить нового к истории появления ордынцев, кроме своего спасения да встречи с отрядом Тупика. Рассказ ее тронул князей, они выспросили многие подробности. Насмелясь, Дарья сама спросила, не слышно ли чего о боярине Василии Тупике? Димитрий глянул пристально, ничем не выдал себя, ответил:
– Ждем.
Дарья вздохнула, поднялась. Князья проводили ее молчаливыми взглядами. Когда затворилась дверь, Мещерский сказал:
– Позавчера мне из воинской сторожи докладывали: бабу молодую задержали – в Орду шла. Зачем, мол, идешь? Говорит, мужа татары утащили, воином он был, из местных. Так она выкупить его собралась. А на какие шиши? Слыхала, говорит, – бабы в Орде дороже мужиков, так себя, мол, продам, а его выкуплю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205