Где-то километров через двадцать дорога вообще исчезла, и мы оказались на кочковатой, еле заметной тропинке, которая шла под уклон. Асфальт появился снова только через несколько километров. «Боже мой, – подумал я, – нам по этой стране нужно проехать такое расстояние, а мы еле тащимся». Кто же знал, что все будет настолько плохо. Мне стало нехорошо – я понял: мы, похоже, серьезно попали.
Зато окружающий ландшафт поражал великолепием. Сплошная бесконечная пустота. Мы увидели первого верблюда: он стоял посреди дороги и смотрел на нас, когда мы проезжали мимо. В носу у него было кольцо – значит, есть хозяин, и верблюд был стреножен – чтобы не убежал далеко. Не очень-то ласковое обращение с животным.
«Давайте остановимся», – предложил Клаудио, которому, как обычно, хотелось поснимать. Пока Клаудио готовил камеру, мы с Чарли побродили вокруг, прикинувшись Дэвидом Аттенборо – знаменитым английским натуралистом и ведущим телепрограмм о живой природе.
«Мы с вами находимся в самых дебрях Казахстана, – прошептал Чарли с придыханием, копируя его манеру говорить. – И рядом со мной стоит очень редкий верблюд. Кэмел кэмелодокус».
Плюх! Верблюд, равнодушный к нашему кривлянию, сделал кучку на дорогу.
«Это я его так напутал», – сострил я. Мы огляделись вокруг. Нас окружала пустыня. С одной стороны виднелось несколько убогих строений, но кроме них там больше ничего не было. Мотоциклы стояли рядом, а до самого горизонта тянулась гравийная дорога. «Ну разве это не прекрасно! – сказал я. – Прямо как обложка книги Теда Саймона». Именно эта книга, «Путешествия Юпитера», вдохновила меня на путешествие. На меня произвела неизгладимое впечатление история о том, как Тед в 70-е годы четыре года путешествовал на мотоцикле по всему миру. На той обложке был изображен Тед, наклонившийся над рулем 500-кубового Triumph Tiger на фоне африканского бездорожья. «Идеальная картинка, – сказал я, показав на мотоциклы. – Этим все сказано. Давай сфоткаем».
Клаудио опустил камеру, пока мы с Чарли вставали перед мотоциклами. «Знаешь, нам обязательно нужно ехать дальше одним, – сказал я. – Ты, я и Клаудио. Без команды. Только мы. Совсем одни. Так гораздо лучше».
Мы подождали, пока мимо проедет грузовичок. Потом из-за спины Клаудио появилась белая «Лада» и остановилась рядом с ним. В машине сидели четыре человека: двое спереди и двое сзади.
«Zdravstvuite», – поздоровались мы по-русски. Пассажиры «Лады» улыбнулись в ответ. Водитель открыл дверцу, посмотрел сначала на камеру, потом на Клаудио. И как только я собрался завести обычную песню «Мы едем вокруг света на мотоциклах», один из парней на заднем сиденье так нагнулся, что у него даже куртка со спины съехала на плечи. Парень вытащил пистолет и навел его сначала на Чарли, потом на меня. Я смотрел прямо в дуло. Он целился в меня, как мне показалось, целую вечность. «Вот черт, – подумал я, – только не это». Неизвестно, чем все кончится. Я решил, что они хотят забрать у нас камеру, или ограбить, или еще чего похуже. Но тут парень с пистолетом расхохотался. Я увидел два ряда золотых зубов. Водитель захлопнул переднюю дверь, и они унеслись, а я остался стоять и дрожать как осиновый лист. Этот человек решил безобидно пошутить, а для меня это была смертельная угроза.
«Ну, ни хрена себе!» – сказал Чарли, похлопывая себя по груди, будто бы говоря: у меня чуть инфаркт не случился.
«Странный парень», – сказал Клаудио, смеясь. Ему показалось, что это весело. «Он целился в тебя». «Блин… – сказал я. – Я же стоял и смотрел в дуло».
«Ничего подобного, – возразил Чарли. – Он целился в меня. Это я смотрел в дуло. А как можно смотреть прямо в дуло, если целятся не в тебя?»
«Ладно, брось, – сказал Клаудио, пожав плечами. – Он просто пошутил».
Нашему, как всегда прагматичному Клаудио стояние под дулом заряженного пистолета не показалось очень необычным. Он вел съемки в зонах военных действий с 80-х, и даже сам брал интервью у Усамы Бен Ладена, задолго до того, как все мы о нем узнали. Но мы с Чарли были в шоке, даже продолжать путешествие как-то сразу расхотелось. Еще раньше появились подозрения, что закона и порядка в Казахстане будет еще меньше, чем на Украине. Джейми Лоутер-Пинкертон говорил, что в этих краях у каждого уважающего себя мужчины есть оружие. Это здесь как знак благосостояния. Для большинства местных жителей иметь оружие – все равно что иметь собаку. Но от этого знания легче не становилось. Разве нормально шутки ради наводить пистолет на совершенно незнакомого человека? Мы снова сели на мотоциклы, и я постарался отогнать тревожную мысль подальше, но так и не смог выбросить ее из головы еще много часов. Всего за несколько минут до того мы обсуждали, стоит ли прощаться с командой. Но сейчас каждая проезжающая мимо машина воспринималась мной как потенциальная угроза, и я сильно призадумался, на что мы себя здесь обрекаем!.
Дорога стала хуже. А потом еще хуже. Когда мы решили, что более ужасную дорогу трудно представить, она доказала нам обратное, и еще как! Временами мы ехали, словно по поверхности луны, сплошь состоящей из песка и гравия, между прочим, двух из трех самых страшных для мотоциклиста материалов. Не хватало еще только грязи.
Мы проезжали мимо сотен кивающих головой нефтяных вышек – это был самый богатый нефтью регион Казахстана – а также мимо бесчисленных верблюдов, ослов, лошадей и коз. Далекая и чужая страна… Может, именно поэтому вид матери с детенышем, например, кобылы с жеребенком, меня так волновал. Я думал о двух собственных малышках и готов был расплакаться, когда маленький верблюжонок напомнил мне о моей младшенькой, Эстер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107