«Тебе понадобится адвокат, – бросил он. – Сам его и ищи».
«Но пап, у меня же дислексия, – заныл я, по щекам текли слезы. – Я даже не знаю, как это слово пишется».
Эту историю отец припоминал мне потом еще долго, но даже после тех двух случаев моя страсть к мотоциклам меньше не стала. Вскоре после истории с сержантом Кроненом я снова ездил к дому Томми Рокфорда, как в старые добрые времена. Выходил из дома и вскакивал на мотоцикл, но садился в седле боком – чтобы успеть соскочить и прикинуться пешеходом, если меня кто-то увидит.
В другой раз я гнал вверх по холму на скорости 50 км/ч, когда из деревенского магазина вдруг появился Гарда Джексон, начальник сержанта Кронена. Времени затормозить не было, пришлось спрыгнуть с мотоцикла. Когда Гарда Джексон обернулся, он увидел, как я несусь со всех ног вверх по холму – в погоне за байком. Это был очень честный и принципиальный полицейский, но, к моему удивлению, он лишь смотрел и качал головой. Какое-то время Гарда Джексон наблюдал молча, но, когда пришел в себя, заорал: «Чарли! Что ты делаешь, черт тебя подери?» Всего несколько дней прошло после той передряги с сержантом Кроненом, а я опять попал в поле зрения представителя закона. Я ждал, что мне начнут выписывать штрафы, но на этот раз Гарда Джексон меня простил, и еще много лет мои мотоциклетные эскапады продолжались в том же духе: я старался избежать встреч с законом, пока в 21 год не сдал на права, уже живя в Лондоне. Тогда же я и купил Kawasaki Zephyr 750 – мой первый большой мотоцикл.
ЭВАН: Я могу описать свое байкерское крещение двумя словами: мальчишеская влюбленность. Моей первой подружкой была миниатюрная девчонка с короткими волосами мышиного цвета, хулиганской улыбкой и таким же характером. Я сходил по ней с ума. Мы учились в Академии Моррисона, школе-пансионе в маленьком городке Крифф в графстве Пертшир в Шотландии. Я приходил туда только днем, а она жила в школе постоянно. Мне было лет 13–14, и мы какое-то время встречались. Девочка вся состояла из противоречий – наверное, это меня и привлекало, я постоянно думал о ней. В целом моя подруга была очень милой, но иногда в нее словно черт вселялся, и тогда она превращалась в сущую бестию. Первой девчачьей грудью, которую я потрогал, была ее правая грудь. Это знаменательное событие произошло в кустах у школьной террасы.
А потом она меня бросила. Так и пошло: мы то сходились, то расходились. Если я был не с ней, то бегал на свидания с другими девчонками. Но в итоге всегда возвращался. Однако наш странный роман резко закончился, когда она начала встречаться с парнем из Ардврека – другой школы в Криффе. Он ездил на 50-кубовом дорожном мотоцикле, заменив его потом на 150-кубовый. Я-то свою девушку до ее корпуса провожал пешком, обнимаясь с ней на прощанье у ворот; и вот она вдруг начала возвращаться домой с этим парнем. Он привозил ее к задним воротам и целовал, а потом всю ночь нарезал круги вокруг корпуса, привлекая к себе всеобщее внимание. Парень делал это ради нее. Я понимал, что он при этом чувствует, и знал, что при этом чувствует она.
Мне к тому времени было почти шестнадцать, но сердце мое уже было разбито. И вот однажды мы с матерью возвращались из Перта, куда ездили за покупками, и проезжали мимо магазина с мотоциклами. Я попросил маму остановиться, вышел из машины, поднялся на пригорок, где стоял этот магазин, и прижался носом к витрине. Там был 50-кубовый байк голубого цвета. Тогда я не знал ничего про эту марку, только это было неважно. Я знал самое главное – что смогу купить его месяца через три-четыре, когда мне стукнет 16. Быть может, и подружка моя тогда вернется.
В первый раз я катался на мотоцикле в шесть лет. Мой отец, Джим, был председателем «Круглого стола» города Крифф, и однажды он организовал благотворительное мероприятие в пользу детей из бедных семей. Это было что-то вроде «Джим исполняет желания», и вот один маленький мальчик захотел покататься на мотоцикле. Отец раздобыл шикарную красную Honda 50, и мы поехали на поле, принадлежащее одному другу семьи. Покатав малыша, меня спросили, не хочу ли я тоже прокатиться. Разумеется, хочу. Я забрался в седло и сорвался с места. Управление было проще некуда: крути «газ» и поезжай, и я объехал все поле. Мне показалось, что ничего лучше этого не бывает. Понравилось все – запах, звук, внешний вид, скорость, визг мотора на высоких тонах. А вот самое лучшее: там стоял Land-Rover, а рядом с ним – два больших тюка сена, между которыми был просвет метра в полтора. Оттуда, где стояли взрослые, этого просвета не было видно – просто один большой стог сена. Ну я и решил устроить им представление. Развернулся в их сторону и поехал прямо на сено, с ликованием слыша крики взрослых и понимая, что перепугал всех до смерти. Так прошел первый опыт езды на мотоцикле, и мне ужасно понравилось. Несколько месяцев спустя к нам в гости приехал мой дядя Кенни на мотоцикле, и он меня катал. Это подлило масла в огонь: мотоцикл стал предметом моих мечтаний.
Так что, когда я стоял у витрины того магазина в Перте, вдруг все стало ясно. Это судьба – так должно было случиться. Мотоцикл мне нужен как средство передвижения. Уже и не помню, так ли уж я хотел снова завоевать сердце своей подружки, но одно знал точно: вместо того чтобы везде ходить пешком, можно будет ездить на мотоцикле – и в школу, и на городской стадион на окраине, и еще куда-нибудь на выходные. Я точно понял, что мне нужно: заполучить этот мотоцикл. Невозможно было выбросить его из головы. Дни напролет я представлял себе, как сажусь в седло, завожу мотор, надеваю шлем и езжу по улицам города. Даже сон пропал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107