– Пошли, – сказал он. Она покорно пошла за ним.
Они попали в служебные помещения, затем на кухню, всю отделанную нержавеющей сталью и с плитой, которая могла бы подойти для хорошего ресторана. У большого вестибюля внизу вид тоже был довольно мрачный. Пол был там из белого мрамора, стены тоже белые, потолок отделан превосходной лепниной, но все почему-то занавешено белой тканью: мебель, даже картины на стенах. Через большую сводчатую дверь виднелась большая комната, очевидно гостиная, но там тоже все было покрыто белой тканью. В лунном свете, льющемся из окна, плясали пылинки. Она с трудом сглотнула. Неужели им приходится все так тщательно закрывать для того, чтобы ненадолго съездить на Ямайку?
– И надолго уехали твои родители? – спросила она едва слышно.
– Месяца на три, – ответил он неопределенно. – Пойдем, я тебе покажу кое-что, ты такого еще не видела.
– Я хочу уехать отсюда, – сказала она. – Пожалуйста, увези меня. Я тебя очень прошу.
Она с трудом дышала и понимала, что он не может не видеть, насколько она испугана. Испытываемый ею страх просто носится в воздухе, его нельзя не почувствовать.
– Ну, в чем дело? – спросил он, и вид у него был такой милый, как у напроказившего ребенка. – Не знаю, о чем ты там подумала, Бет Кэрол. Неужели я похож на Джека Потрошителя? Нет? Разве я собираюсь сделать тебе что-нибудь плохое? Нет! – Он взял ее чемодан и пошел в. сторону двери, из которой они только что вышли. – Ну, пойдем, – сказал он. – Постараемся найти гостиницу.
– Я ничего такого не имела в виду, – пробормотала она.
– Ну и что теперь? – спросил он.
– Нет, нет, все в порядке.
– Ну, женщина, ты даешь, – сказал он, качая головой. – Пойдем. Тебе понравится. Вот увидишь.
Бет взглянула на его открытое лицо. На обаятельную улыбку. Он действительно хотел сделать ей приятное.
– Хорошо, – согласилась она.
Она пошла за ним, разглядывая его сзади. Великолепно сшитый пиджак обтягивал широкие плечи. Спортивная походка. Очень легкая и пружинистая. Он остановился перед огромной стрельчатой дверью из резного красного дерева с позолоченными ручками.
– Ну-ка, закрой глаза, – сказал он.
Ей показалось, что где-то вспыхнул свет.
– Открывай, – сказал он.
С потолка свисали две огромные хрустальные люстры. Вдоль обитых деревянными панелями стен также стояли хрустальные канделябры. Бет показалось, что сверкающий паркетный пол зала был площадью никак не меньше акра. В противоположном конце – возвышение для оркестра. По обе стороны двустворчатые двери. Она представила себе этот зал, заполненный дамами в роскошных туалетах и мужчинами в смокингах, между ними снуют официанты, она даже услышала звуки вальса.
– Ну и ну! – могла только выдохнуть она.
– Ничего себе, а? – с гордостью произнес Пол. – В частных домах редко встретишь бальный зал, даже здесь, в краю, где властвует богатство и роскошь. И потому его часто используют для благотворительных балов. Женская организация, где ведет работу моя мать, здесь устраивает распродажи, чтобы собрать деньги.
– Прямо как в кино, – сказала она. – Я так и вижу здесь Вивьен Ли, Кларка Гейбла. И Бетт Дэвис, шокирующую всех своим красным платьем.
– Да, они бы не прочь, – подтвердил Пол. – Студии все время просят нас позволить снять здесь какую-нибудь сцену. Но мы не разрешаем. Знаешь, сколько разного оборудования необходимо, чтобы снять картину? Ты даже не представляешь, что может тогда произойти с полом. – Он легонько дотронулся до ее плеча. – Ты, наверное, здорово устала, – сказал он. – Пойдем. Я отведу тебя в комнату Дианы.
Она устала, ей хотелось принять ванну. Все то, что ей показывал Пол, внушало ей робость. Он сам внушал ей робость. Бет поднялась вслед за ним по широкой лестнице, затем шла по бесконечному широкому коридору. Наконец Пол отворил дверь, и они оказались в комнате Дианы.
Всюду были куклы. Куклы в стиле мадам Помпадур. Восточные куклы. Куклы в самых разнообразных национальных костюмах. Они сидели на полках, располагались в стеклянных шкафчиках. Там были и кукольные домики – целый город. В них стояла игрушечная мебель и крохотные фарфоровые сервизы. Казалось, посуда была сделана из настоящего серебра. Там стояла карусель с единорогом, Чеширский кот и карета в форме тыквы. Пол повернул выключатель, заиграла веселая музыка, и единорог с котом запрыгали вверх-вниз. Он включил игрушку.
– Это ей подарил один из деловых партнеров отца, когда ей было три годика, – сказал он. – И кукол тоже. Их всех дарили папины деловые партнеры, когда она была малышкой.
Как бы мне хотелось, чтобы у меня было бы такое же детство, подумала Бет, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
– А сколько ей сейчас? – спросила она.
– Шестнадцать. Столько же, сколько и тебе.
– Ничего подобного, – возразила она. – Мне восемнадцать с половиной.
– Ну, прости, – сказал он. – Ты выглядишь намного моложе.
Они вошли в бело-розовую спальню. В центре стояла односпальная кровать с белым пологом. На окнах висели тоже белые занавески. В комнате стоял изумительный старинный столик. На стенах – хрустальные канделябры. В нише был установлен телевизор. Боже, до чего же прекрасно, когда тебя так любят, подумала она. И мама, и отец, не спускающие с тебя глаз. И еще заботливый старший брат.
– Прямо как во сне, – сказала она.
– Ванная вон там, – махнул рукой он. – Уже поздно, а мне рано утром надо отправляться по делам.
Тут до нее дошло, что он прощается с ней на ночь. Он собирается уйти. Но ведь он не может сделать этого.
– Я буду в своей комнате: три двери отсюда слева по коридору.
– Хорошо, – сказала она, храбро улыбнувшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173