– Привет, Ферн, – сказала она в ответ.
И сразу же Ферн оказалась внизу, обняла ее и подставила щеку для поцелуя.
– Ну, как делишки? – спросила Ферн, своим писклявым, детским голосом. – Ты все еще девственник, парень?
– Господи, как я ненавижу эти маленькие самолеты, – отдышавшись, когда нормальный цвет медленно вернулся к его щекам, сказал Бобби. Он выглядит что надо, заметила Рэли, в белых полотняных брюках, в белой рубашке без воротника, с золотым «Роллексом» на запястье. Еще на нем были белые открытые туфли на босу ногу. Через плечо под абсолютно ровным углом висела светло-коричневая дорожная кожаная сумка. Он похлопал Рэли по плечу, пытливо разглядывая ее.
– Господи, корни твоих волос, – протянул он. – Они темные!
– Я знаю, – сказала Рэли, – поэтому-то ты и здесь, Бобби. – Она встряхнула головой, приглашая их обоих следовать за нею. – Экипаж ждет там.
– Это место выглядит как настоящая мусорная свалка, – сказала Ферн.
– Так оно и есть, – усмехнулась Рэли.
– Чем тут можно заниматься? – осведомился Бобби.
– Ничем, – ответила Рэли.
– О Господи, – сказала Ферн, округлив глаза.
– Люди здесь приятные, – сказала Рэли. – А еще музыка мариачи. Она тоже очень хороша.
Значит, в «Океане», – сказала Ферн, забираясь в джип рядом с Рэли. – Это место, где Лиз и Дик влюбились друг в друга. Знаешь, парень, у меня такое чувство, словно я собираюсь совершить паломничество к святыне.
– Таковой ты не увидишь.
– А там есть хотя бы какой-нибудь бар? – с беспокойством спросил Бобби.
– Не волнуйся, Бобби, – заверила Рэли. – У них есть бар, все, что надо, подают «Девар», «Бифитер».
– Слава Богу, – откликнулся Бобби, и на лице его расплылась довольная улыбка. – Потому что это бы уже переходило все границы, если бы еще и бара не было!..
«Это уже переходит все границы…» – Пол сказал что-то в этом роде в тот вечер, когда Рэли сообщила ему, что у нее началась менструация. Она разыскала его в импровизированной проекционной, устроенной им, когда он просматривал очередную дневную порцию проявленной пленки, доставленную в тот вечер маленьким самолетом. Несколько минут она смотрела пленку вместе с ним. Она могла бы сказать, что материал выглядел хорошо. Много действия, энергичные, динамичные кадры. Вызывают ощущения подъема и изумления.
– Я должна кое-что сказать тебе, Пол, – начала она.
– Могу я закончить с этим? – с отчаянием в голосе спросил он. – Я за весь этот проклятый день первый раз смог присесть.
Он выключил проектор, остановив его на кадре, когда ее лицо в маске заполняло весь экран.
– Так что? – спросил он, усмехнувшись.
– У меня начался сегодня утром мой период, Пол. Я решила, что ты должен знать об этом.
Он выглядел настолько потрясенным, словно кто-то выстрелил ему прямо в сердце. Она подумала, что он может умереть на месте.
– Ну, ты же понимаешь, что это должно было произойти, – сказала она раздраженно. – В конце концов, как ты, может быть, помнишь, я девочка и достигла подходящего возраста.
– Не понимаю, – сказал он, запустив руку в волосы, как всегда делал, когда выходил из себя. – Я просто думал, понимаешь, насчет женщин-атлеток, что иногда у них вообще не бывает менструаций.
– Ас этой вот произошло, – сказала Рэли.
Вот тогда-то он и заявил, что из всего, что она когда-либо вытворяла, это уже переходит все границы. Что-то в этом роде, во всяком случае. Рэли не могла потом вспомнить, как точно было сказано. Его захлестывали эмоции.
– Я должен придумать какой-то план, – сказал он.
– Мне уже тринадцать лет, а у тебя до сих пор нет никакого плана? – с изумлением спросила она. – Ты, должно быть, шутишь. Я знаю, что большинство людей в этом городе живет в мире грез, но я никогда не думала, что ты один из них.
– Может быть, ты переоцениваешь меня, Рэли, – сказал он и покраснел от огорчения.
– Я слишком хорошо знаю тебя, Пол, чтобы переоценивать, – сказала Рэли. – В конце концов, как дочь отца.
Чтобы сказала Ферн, если бы Рэли мимоходом выдала ей хоть малую толику правды? Такая сенсация, конечно, пощекотала бы ее читателей, ее зрителей. Они, конечно, повскакали бы со своих мест и кинулись приводить в порядок свои телевизоры, чтобы убедиться, что они правильно расслышали.
Меж тем Бобби рассеянно глазел на пеонов, бредущих по дороге, и на их осликов, несущих тяжелую поклажу. А Ферн принялась болтать, сообщать всякие новости о доме, даже не замечая, что Рэли все пропускает мимо ушей. Такова уж эта Ферн. Всегда зациклена на самой себе.
– Итак, в конце концов я сказала Денни, чтобы он хорошенько прошелся пешком, – говорила Ферн, обнимая Рэли за плечи, когда они входили в холл «Океана».
– Очень жаль, – ответила Рэли, – мне всегда нравился Денни.
– Ага, взад-вперед, – сказала Ферн, оглядываясь вокруг. – Черт, это место действительно мусорная свалка, парень. Лиз, видно, действительно была по уши влюблена в Дика, если решилась ступить в подобный притон.
– Тут ужасно, – согласился Бобби с изумленной улыбкой на губах.
Интересно, он сам задумывался хоть раз о себе и своем месте в жизни.
– Ты обратил внимание на моего оператора, того, кто первым вышел из самолета? – спросила Ферн. – Сейчас я с ним… О, знаю, знаю. Никогда не гадь в своем собственном гнезде. Но какого черта, сказала я себе, когда он наехал на меня. Ведь живем только раз….
Глядя на нее – пока еще как мальчик, которому очень скоро предстояло стать девушкой, – Рэли размышляла о плане Пола. Через несколько дней после того, как Рэли вынуждена была сказать ему, что ее жизнь как мальчика почти завершилась, Пол улетел в Лос-Анджелес, чтобы собрать воедино все детали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173