Ты все делаешь как-то странно, вот о чем я говорю. Так было всегда.– Это ты все делаешь странным образом, ты…Она вышла, хлопнув дверью.Он взял лист бумаги и написал слова, прочитанные однажды в книге по истории рабства. Белый плюс черный получится мулат,Мулат плюс черный получится самбо,Мулат плюс белый получится квартерон,Квартерон плюс белый получится смесь. – Так кто же я? – выкрикнул он.Посмотрел в зеркало. Квартерон? Черт возьми! Кто был его отец? Уже три поколения живут свободными людьми, а до сих пор змеиным клубком переплетены, как у Агнес, гордость и стыд. Упрямая женщина, которая просто не станет разговаривать.Только какая разница, будет она говорить или нет?В порыве ярости он швырнул щетку для волос, сломав ее и оставив на двери отметину.Агнес открыла дверь.– Извини, – были ее слова.Она стояла тяжело дыша, опираясь на стену. Он впервые обратил внимание на ее узловатые изуродованные артритом пальцы. Старая одинокая женщина, завершающая тяжелый, полный одиночества путь. От его злости не осталось и следа.– Я не права, – сказала она. – Поступай, как считаешь нужным. Лишь бы ты был счастлив.Он знал, что она не изменила своего мнения. Ее чувства остались прежними. И с этим ничего не поделаешь.– Ты женишься на дочери Клэренса Портера? Красивая девушка, – сказал доктор Мибейн. – Надеюсь, у нее не такие крайние взгляды, как у ее отца? Я не имею в виду ничего обидного.– Нет. Она не интересуется политикой.– Это хорошо. И когда это произойдет?– Все зависит от нее.Он должен скорее получить ее. Иначе, пока он будет там, в Галли, появится кто-нибудь другой и отнимет ее у него. При этой мысли он весь похолодел.– Почему бы тебе не повременить? Николас вернется через год, вы могли бы вместе развлечься. Неделя на Барбадосе. Или на Ямайке. Надо погулять до того, как будешь повязан по рукам и ногам.– Ты не чувствуешь себя связанным, если сам того хочешь, – мягко сказал Патрик.– Надеюсь, что ты не ошибаешься. Вокруг столько девушек!Он хочет сказать, что я мог бы найти лучше.– Я не ошибаюсь, – ответил он. Клэренс Портер не скрывал своего счастья.– Я давно это знал. Я увидел, что ты положил на нее глаз с первого дня, а она на тебя.Клэренс отдавал им свой второй дом. Жильцы собирались выезжать, и Клэренс сказал, что освежит его.– Я так рада, что мы теперь будем жить в городе – призналась Дезире. – Я вообще никогда не любила деревню.– В любом случае, ты не смогла бы там жить. Я просто буду вставать на час раньше и буду добираться вовремя, – он купил подержанный автомобиль. – Мы купим тебе кольцо у Да Куньи.– У Да Куньи? Где ты собираешься взять деньги?– Не тревожься, нужна не такая уж большая сумма. Моя мать продала кусок своей земли на Мартинике, когда я ехал в Англию. Хватило на учебу и еще немного осталось.– Тогда, может, мы лучше купим дом? Когда-нибудь?– Не знаю. Учителя зарабатывают мало.– Возможно, ты не всегда будешь учителем. Он едва услышал ее слова.Их обвенчали в англиканской церкви в местечке Хэвенли Рест, неподалеку от океанского берега. Маленькое строение в готическом стиле вполне могла стоять на перекрестке дорог где-нибудь в Котсуолде. Уже лет пятьдесят церковь была почти заброшена живущими рядом землевладельцами, потому что появление автомобиля сделало возможным посещение служб в коувтаунском соборе.– Я хочу, чтобы мы обвенчались там, – сказал он отцу Бейкеру. – Мне нравится то, что она старая. Она пустила корни, словно дерево.Маленькая группа – жених и невеста, Клэренс Портер и Агнес – прибыла раньше священника. В ожидании его они разбрелись по церкви. Лучи солнца, проникавшие внутрь сквозь цветные витражи, окрасили вычурные надписи, выбитые на могильных плитах, янтарным, розовым, сиреневым светом.Светлой памяти ЭЛИЗЫ УОКЕР ЛУМИС,преданной жены и матери, являвшей собой пример милосердия и благочестияАЛЕКСАНДР УОКЕР ФРЭНСИС,рожден в год 1752 от Рождества Христова. Почил, служа Его Величеству королю Георгу III, в год 1778 от Рождества Христова. С честью исполнил свой священный долг перед Господом, Королем и Отечеством.Сырость, присущая необитаемым помещениям, постепенно разрушала надписи, делала их неразличимыми.Да сопровождают вас Ангелы.Здесь покоятся останкиПЬЕРА И ЭЛЕВТЕРА Франсуа,сыновей Элевтера и Анжелики Франсуа, умерших и обретших рай месяца августа четвертого дня года 1702 от Рождества Христова в возрасте восьми месяцев.Наши слезы омоют вашу могилу.– Фрэнсис, – удивилась Дезире, – и Франсуа. Как ты думаешь, это одна и та же семья?– Одна и та же, – ответила Агнес. Подошел отец Бейкер.Патрик взял Дезире за руку, и они подошли к алтарю. Слушая поэтические слова брачного богослужения, он думал, как жаль, что здесь нет Николаса… это не совсем готика, колонны в коринфском стиле… хочу запомнить все, что он говорит, до единого слова.Он помнил, как поцеловал Дезире и пожал руку отцу Бейкеру. Он помнил скрип старой двери, когда они выходили из полумрака на свет.На обратном пути в Коувтаун ехали медленно. На горе, с которой в море стекала, извиваясь, маленькая речушка, он остановил машину, чтобы полюбоваться видом.– Посмотри сюда, – сказала Дезире.На склоне стоял дом с колоннами. Небольшой, но в нем чувствовалось скромное величие.– Представь, какой там вид из окон! – воскликнула она.– Великолепный, скажу я тебе.– Он называется Элевтера. Не знаю, почему, но он стоит пустой.– Элевтера! Я, кажется, однажды был здесь.– А что ты здесь делал? – с любопытством спросила она.– Не знаю. Может, мне все это пригрезилось.– О, как бы я хотела жить в таком доме. А ты? Он засмеялся:– Могу тебя заверить, что я никогда об этом не думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138