Все произошло очень быстро. Он запомнил и никогда не забудет ужасный звук выстрелов. Он услышал крик, ужасный крик Бена, увидел, как он падает на пол. Он увидел, как мужчины быстро сбежали по ступенькам, услышал хлопанье дверей машины, скрип гравия, рев… и все кончилось. Воцарилась мертвая тишина. Хенк не двигался, не мог двигаться. Потом прибежали люди сверху, откуда-то снизу и из кухни. Мужчина в поварском колпаке все кричал и кричал. Андре стоял на коленях рядом с лежащим на полу Беном, закрыв лицо руками. Со всех сторон слышались возгласы:
– О, Боже мой! Застрелили…
– Кровь… посмотрите на стены!
– Господи Боже мой!
– Есть у кого-нибудь права?
– Полиция!
– Не трогайте его…
Хенк прошел вперед. Он ничего не чувствовал, все было как во сне.
Кто-то попытался увести его:
– Уходи, сынок, не смотри.
– Это его малыш.
Глаза были открыты. Веселые глаза Бена под рыжеватыми бровями. Открытый рот с оттянутыми губами показывал зубы и десны. Рот мертвого животного, лисицы, которая умерла от какой-то болезни на ферме дяди Элфи. Он мертв. Бен мертв. Кончено. Что же еще, если вокруг столько крови на его новом пиджаке и галстуке. Руки раскинуты ладонями вверх.
Но всего минуту назад он хотел, чтобы я выпил кока-колу, чтобы не болел живот.
Почему?
Как?
А потом он услышал, как закричал, ужасно закричал и заплакал и не мог остановиться, несмотря на холодную воду и ласковые слова и руки. Не мог остановиться. Все закружилось, замелькало перед глазами. Его усадили, что-то говорили и говорили, но он ничего не понимал.
Через какое-то время он начал приходить в себя. Увидел человека в форме, не темно-синей, полицейской, а серой, цвета пыли. Человек произнес:
– Мы из полиции штата, сынок. Мы позаботимся о тебе. Давай выйдем на воздух. Вот сюда.
Он обнял Хенка за плечи и вывел его через заднюю дверь. Видимо, Бен все еще лежал у входа и им пришлось бы перешагивать через него. Мужчина усадил Хенка на стул, один из этих смешных стульев у стола под тентом. Подошли еще двое полицейских. Хенк закрыл лицо руками.
– Нам надо позвонить кому-нибудь, – сказал один из них. – Твоей матери…
– Нет! – вскрикнул Хенк. – Только не маме. Вы не можете просто позвонить ей и сказать.
– Кому еще? Можешь предложить?
– Мой дядя Элфи живет рядом. Где-то в пятнадцати милях, кажется. Его зовут Альфред Ди Ривьера. Номер есть в телефонной книге, я не помню…
– Все о'кей. Джо, позвони. Я останусь с… Как тебя зовут, сынок?
– Хенк.
– Ты храбрый мальчик, Хенк. Я не оставлю тебя, пока не приедет твой дядя. И если тебе хочется плакать, не сдерживай слез. Поплачь. Тебе станет легче.
Но слезы кончились. Они только стояли в глазах, мешая смотреть. Он сидел, оцепенело глядя, как в траве прыгают две маленькие серые птички. День оказался жарким и безветренным. Жизнь ушла из этого дня, из мира вокруг. Так он просидел долго-долго, пока не услышал знакомый голос и не увидел Элфи, красного и взволнованного, который подбежал и обнял его.
Похороны стали общественным событием. На тротуаре у похоронного зала теснилась небольшая толпа, ожидающая появления катафалка, чтобы сосчитать слезинки вдовы и посплетничать о смерти. В газетах была сдержанная информация под заголовками: «Убийство гангстера в Нью-Джерси».
Поль с отвращением подумал, что цветов действительно достаточно для похорон гангстера. Их было до неприличия много, так что часть пришлось поместить в отдельную машину за катафалком. Поль стоял, крепко держа за руку Хенка. Вспыхивали камеры, и он подозревал, что среди толпы работают агенты полиции.
У Донала, очевидно, возникли те же мысли.
– Позор. Сплетники, – пробормотал он за спиной Поля. – Эти газеты подняли шумиху вокруг абсолютно ясного дела!
Некоторые журналисты предполагали, что Бена Маркуса «убрали с дороги», чтобы он не сболтнул лишнего в суде по поводу уклонения от налогов.
Поль повторил:
– Ясного?
– Конечно. Обычное ограбление. Они думали, что у него много наличных. Он часто возил деньги.
– Они не ограбили его. Они убежали.
– Не выдержали нервы, когда они увидели, что он не один. Все просто.
Поля позвали в машину, и он не успел ответить. Он взял с собой Хенка, чтобы он не ехал на кладбище с матерью: Ли была в истерике весь прошлый день, и они опасались, что она сломается по дороге на кладбище. Мальчик и так видел слишком много.
Короткая черная процессия продвигалась в потоке машин к Ист-Ривер. Она переехала на Лонг-Айленд, застроенный товарными складами, фабриками, узкими улицами с одинаковыми домами и кладбищами. Все изнемогало от духоты под тусклым небом, горячий ветер нес в открытые окна машин пыль и копоть. Они ехали в молчании.
Мальчик был дорог Полю. Хенк находился между детством и взрослой жизнью: мужчина в своем темно-синем пиджаке, серых брюках и хорошо начищенных ботинках, с темным пушком на верхней губе; ребенок со скобками на зубах и милой открытой улыбкой. Он тронул бы любого неравнодушного человека.
Голова мальчика была опущена, словно он молился. Бедняжка, может, он и молился.
Они все были в шоке, но что касается Поля, то весь ужас его собственного потрясения заключался в тех странных мыслях, возникших у него после разыгравшейся трагедии; он не мог поделиться ими ни с кем. Интересно, у кого-нибудь еще в семье возникли подобные странные мысли?
Мог ли Донал приказать совершить это убийство, чтобы выпутаться самому из неприятностей? Это был первый вопрос. Да, конечно. Было бы наивным думать по-другому. Существует много прихвостней на иерархической лестнице, начиная от водителей грузовиков и кончая специалистами юриспруденции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116