– Тогда из-за чего?
И опять она вздохнула.
– Просто существуют вещи, которых он придерживается. Привычка, наверное. Обычаи.
– Обычаи! Привычка!
– Возможно, какие-то убеждения. У его бабушки было девять детей.
– Боже! Он что, ожидает, что у тебя тоже будет девять детей?
– Не знаю. Полагаю, что могла бы иметь. Я очень плодовита. – И тихим прерывистым голосом она повторила – Наверное, я могла бы.
– Тебе нужна диафрагма, – сказала Ли.
– О нет, я бы не могла это сделать. Я даже не знаю, куда обратиться.
– Мэг, ты сущее дитя. Послушай, есть ужасно милый гинеколог, который заходит сюда со своей женой. Вообще-то, он наблюдает теперь Мариан. Я дам тебе его адрес или, если хочешь, договорюсь о времени твоего визита. Все абсолютно конфиденциально, нечего бояться.
Но страх уже охватил Мэг.
– А если он найдет это в ящике дома?
– Ты хочешь сказать, что он копается в твоих вещах?
– Но это могло бы случиться. Я не осмелюсь. Честно, Ли, я боюсь.
– В чем дело? Ты боишься его?
Она понимала, что Ли считает ее глупой и слабовольной. Но надо родиться Ли, чтобы поступать, как она. Все люди созданы по-разному, и это определяет их поступки.
После молчания Ли сказала:
– Иди купи туфли. Ты могла бы заехать к Альтману. – Она поцеловала Мэг в щеку. – Ты что-нибудь придумаешь в конце концов.
Мэг ехала по Пятой Авеню в окружении блестящих коробок от Ли. Голова и плечи шофера неясно вырисовывались в наступающих сумерках. Дождь сменился мокрым снегом. Мысль о бархатных туфлях угнетала ее. О каких еще туфлях говорила Ли? Бронзовых лайковых. Они ее не интересовали.
– Рой, – окликнула она, – не беспокойтесь об Альтмане. Мы едем домой.
Она откинула было голову на спинку, забыв, что шофер может видеть ее в обзорном зеркальце, но снова выпрямилась – недостойно даме сидеть развалившись. Тени Эмили, с горьким юмором подумала она. Она не скучала по матери…
А вот Элфи ей иногда недоставало. Вот как сейчас. «Давай, детка, взбодрись», – сказал бы он, если бы был рядом, и самое смешное, что она, возможно, и «взбодрилась». Ее отец мог посмеяться почти над всем. Ей бы хотелось, чтобы он приезжал почаще. Он никогда не говорил, но она понимала, что он предпочитает видеть ее у себя дома. Отец все еще не чувствовал себя свободно в доме Донала, хотя дом, конечно, нравился ему, и Элфи любил рассказывать о нем и об «Изоте-Франчини».
Машина въехала на паром и стала у борта. Загудели моторы, и паром, покачиваясь на волнах, начал двигаться через Гудзон.
– Вы можете выйти и размяться, Рой, если хотите, – предложила Мэг. – Я не против.
– Слишком холодно, мадам, спасибо. – Он обернулся к ней. – Через пару лет они закончат строительство туннеля под рекой. Не пойму, как им удастся освободить его от воды. Чудо, правда?
– Конечно. Чудо.
Сколько детей будет у меня через пару лет?
Мокрый снег блестел в свете, падающем из нижних окон. На втором этаже светилось окно спальни – Донал рано вернулся домой. Дети услышали, как открывалась входная дверь, и выбежали ей навстречу. Когда Донал приходил домой, от него ждали подарков, но от матери они ожидали только объятий, достаточно широких, чтобы обнять их двоих.
– Чем вы занимались? – спросила Мэг, отпустив мальчиков, хотя знала ответ. Сладкий запах свежего хлеба просачивался в холл. Они «помогали» на кухне.
– Мы делали хлеб, – сказал Тим. – И булочки. Я готовил глазурь и дал Тому лизнуть.
У мальчиков была гладкая белая кожа. Веки и нежные ноздри были почти прозрачны. Оба были подвижны, ловки, как обезьяны, и все равно ходили в синяках. Они могли исчезнуть в любой момент, стоило только отвернуться. Тогда приходилось их искать, отчаянно звать по всему дому, пока они не обнаруживались где-нибудь в подвале, гараже или во дворе у соседей. Они были проворны, крепки и целеустремленны, как отец.
– Я лизнул глазурь, – повторил Том. Он повторял все за братом.
Мальчики пошли за Мэг в кухню. Как там было уютно! На столе стояла супница с гороховым супом, приготовленным на ужин детям. Китти, няня, резала хлеб. Они с поварихой, видно, вдоволь насмеялись за весь день – вокруг глаз еще светилось веселье. Вид этих крепких, дружно работающих женщин почему-то подбодрил ее.
Мэг спросила о близнецах.
– Спят, – ответила Китти, – спокойные, как ангелочки.
– Не хотелось бы уходить сегодня из дому, – заметила Мэг, глядя на аппетитный густой суп. Повариха согласилась, что в такой вечер лучше сидеть дома.
В детской ночник отбрасывал достаточно яркий свет, чтобы она могла разглядеть крошек, спящих в розовых кроватках. Мэг склонилась над ними. У Люси ротик был слегка приоткрыт, на нижней губке следы молока. Только Мэг да Китти знали, что девочки не совсем похожи друг на друга. Несколько минут она прислушивалась к их тихому дыханию, а потом пошла в спальню, где Донал лежал на кушетке с газетой.
Он принял душ. Волосы были еще мокрые, со следами расчески в густых кудрях. На нем был красный шелковый халат.
– Как я вижу, ты ездила за покупками, но что-то не очень много купила, – заметил он, считая коробки от Ли.
– Подожди, ты еще не видел счет. Тогда не скажешь, что не очень много.
– Я никогда не жаловался на ее цены, хотя они действительно не низкие. – Он засмеялся. – Впрочем, успеха ей. Ли его заслуживает.
Мэг сняла пальто, повесила его в гардеробной и стала искать вечернее платье. За спиной она слышала его слова:
– Никогда не мог понять, почему жена Бена должна работать. Я достаточно ему плачу… Ей надо сидеть дома и завести еще детей. Всего один ребенок! И даже тот не его.
Мэг стянула платье через голову. Ее голос прозвучал приглушенно:
– О, я так устала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116