Он никогда не считал, что люди действительно живут так, как им следовало бы жить, хотя большую часть своей жизни он прожил, веря, что должен существовать какой-то порядок, которого бы все придерживались. И Талиа, скромному городишке, в первую очередь надлежало быть тем местом, где люди должны жить так, как им надлежит, делая обычные поправки на человеческие слабости и ошибки. Разумеется, в Талиа, стоящем вдали от искушений больших городов, надо жить, руководствуясь традиционными ценностями, во главу угла ставя свою семью и соседей, ведя более или менее упорядоченную, достойную жизнь.В Талиа он знал почти каждого. Он знал о них гораздо больше, чем ему того хотелось, и из узнанного становилось ясно, что старая модель жизни разбита вдребезги. От наступления денег мораль дала трещину, от их оттока она была окончательно добита. Иррациональность сейчас бурно расцветала, как бурьян после обильных дождей.Самое печальное заключалось в том, что никто ни от кого даже не ожидал разумного поведения. Людям было все равно, хотя отдельные личности, которые вели себя чуть лучше буйнопомешанных, почему-то ожидали от него рассудительности и даже были готовы обратиться к нему за советом в житейских делах.Если он и пытался намекнуть, что больше не может полагаться на собственный опыт, люди отказывались ему верить, они просто не хотели его слушать.Дуэйн пробыл на озере два часа, размышляя о том, что творится вокруг, беспокоясь о судьбе Карлы и Джейси, но так и не смог понять причину своего беспокойства. Он припомнил, как неуютно чувствовал себя у Джейси, не зная, как вести себя с ней. Возможно, скоро Карла станет такой же, как Джейси, и он уже не будет знать, как вести себя с ней… Вопросы… вопросы..Наконец Дуэйн включил мотор и направился к берегу. Становилось очень жарко. За последние три недели на небе не было ни облачка.Причалив к берегу, он заметил Дженевив Морган, удившую неподалеку от пристани. Сегодня у нее был выходной. Она поставила свой старый «плимут» к самому краю воды и, опустив задний борт, ловила рыбу прямо из машины. Как и Карла, Дженевив обожала водку с тоником. Ей нравилось целый день проводить на рыбалке и медленно напиваться. Чтобы солнце не било в глаза, она надела старую ковбойскую шляпу.– Я не вижу никакой рыбы, – сказала она, когда Дуэйн начал привязывать свою лодку.– Я не удил, а просто катался.Как ему показалось, Дженевив чуть укоризненно посмотрела на него. Он не то что не любил ее, но друзьями они не были никогда. Когда-то она встречалась с Сонни, и, наверное, никак не может простить ему драку, в которой Сонни лишился глаза. Словами Дженевив своего недовольства не выражала, но Дуэйну всегда казалось, что она желала, чтобы Сонни в жизни достиг большего, и в душе обвиняла его, Дуэйна, что у Сонни не сложилась жизнь.– Жаль, что у меня никогда не было лодки, – вздохнула она. – Не могла себе позволить. Мы с Дэном копили на нее, но его убили. Все деньги пошли на похороны.Дуэйну стало немного стыдно. В округе у многих были моторные лодки, и у него совершенно выскочило из головы, что есть те, кто хотел бы иметь моторки, но не может себе позволить такую роскошь.– Ты можешь в любое время брать мою, – предложил он Дженевив, – Я редко езжу на рыбалку. Только не забудь потом положить ключ под сиденье.– О! Мне с ней не справиться. Все эти годы я привыкла удить с берега.Она задумчиво взглянула на широкое темное озеро и мечтательно промолвила:– Всегда хочется чего-то еще. Я глядела на это озеро миллион раз и все думала, что, будь у меня моторка, то поплыла бы к центру или на другой берег и там непременно поймала бы большую рыбу…– Еще попадется, – заверил ее Дуэйн. – Говорят, что на западной стороне ловится лучше.Дженевив отпила водки с грейпфрутовым соком.– Если бы я поймала крупную рыбу, то от восторга непременно свалилась бы в воду и утонула. Так что лучше довольствоваться мелкой рыбешкой.– Лодка остается в твоем распоряжении.– Очень мило с твоей стороны, Дуэйн.– Хочешь, я покажу, как управлять ею?– Нет, спасибо, дорогой. Я лучше останусь со своими мечтами.– Как Сонни? Как по-твоему, новое лекарство помогает ему?Дженевив покачала головой. Видя, что она молчит, Дуэйн направился к пикапу.– Дуэйн, – остановила его Дженевив, – сделай так, чтобы его оставили в покое. Мне кажется, что мы с Руфью сможем ему помочь, если, конечно, ему не станет уж очень плохо. Просто у него бывают провалы памяти. Он никому не причиняет зла. Ужасно, если кто-то решит отправить его в психушку.Дуэйну такая мысль никогда не приходила в голову. Он даже испугался: неужели, по мнению Дженевив, дела Сонни совсем плохи? Правда, никто в Талиа не рассматривал такую возможность. Сонни оставался мэром города, справляясь со своими обязанностями.– Если он забывает, как обращаться с кассовым аппаратом, это еще ничего не значит, – продолжала она. – Надо сделать так, чтобы он оставался в городе. В больнице он умрет.– Я думаю, что до этого дело не дойдет.Он постоял немного на случай, если она захочет что-то еще рассказать о Сонни. Как-никак, эта женщина лучше всех знала Сонни.Но Дженевив ничего больше не сказала, а только молча смотрела на Дуэйна.– Какие мечты ты хотела бы сохранить, Дженевив? – спросил он, испытывая неловкость. Так доверительно он никогда не разговаривал с этой женщиной.– Одну-единственную: где-то в глубине озера плавает моя крупная рыба, которую мне не терпится поймать. Я вытащу ее на берег, положу в машину и доставлю в город. Все мужчины будут останавливаться у заправки, подходить и глазеть на нее.Дуэйн улыбнулся, сел в машину и уехал. По дороге в Талиа его обогнали пять пикапов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162