Но ведь она-то простила его. Где-то в глубине души он еще кипятился из-за того, что Хэл Хейз никогда не был ему хорошим отцом и лишил его многого что другие дети получали как само собой разумеющееся.
Но ему больше не хотелось помнить зла. Он станет добрым, как его матушка, и пусть все это навсегда уйдет в прошлое. Он не превратится в озлобленного эгоиста, не обретет качеств, которые презирал в своем отце.
Джози устроилась у него между ног, стриженые мокрые волосы торчали во все стороны, прохладная кожа пахла океаном. Левый сосок соблазнительно выглядывал промеж двух пальм на лифчике бикини.
Он протянул левую руку и крепко сжал ее грудь, вызвав волнение во всем ее теле.
– А знаешь, ты чертовски хороша, ну прямо-таки само совершенство.
Глава 16
И где же магнитофон, который так пригодился бы ей сейчас? Ведь вряд ли ей придется часто слышать такое. Хотя в этот раз ей надолго хватило одного пальчика ноги, которым он очень умело поигрывал у нее в самом интимном месте.
Джози хватало простого прикосновения Хьюстона, нескольких слов и даже просто проявления неуверенности в себе, которая явно отражалась у него на лице. Он был точно так же раним и уязвим сейчас, как она после той операции накануне. И она надеялась, что сможет утешить и поддержать его таким же образом, как и он ее. Ей хотелось, чтобы он доверял ей, верил в нее.
– Ты еще не закончила со швами? – спросил он, ущипнув ее сосок.
– Нет. – И конца не видно. Его лодыжку украшала обширная вышивка, а она не успела снять и трети ее.
Ну как тут сосредоточиться, когда его палец нежными движениями возбуждал и заводил ее, влажное вожделение обдавало жаром ее крошечное бикини, а пальцы дрожали, касаясь его ноги?
– Тогда поторопись.
– Я не могу, когда ты так себя ведешь. – Его палец забрался под влажный треугольник лифчика ее бикини.
– А как я себя веду?
Он просто заводит ее, вот как.
– Ты щупаешь, ласкаешь меня.
Чуть отстранившись, чтобы его палец не мог достать ее груди, она сконцентрировалась на руке, державшей ножницы, и отрезала очередной стежок.
А тем временем большой палец ноги нащупал ее клитор под мокрым бикини. Джози дернулась и гневно взглянула на Хьюстона:
– Ты что, хочешь, чтобы я поранила тебя? У меня же в руке острые ножницы!
Ему было все равно. Он уперся ногами в сброшенные сандалии, в глазах светилось сладострастие.
– А знаешь, я поверил в тебя, и теперь, Джози, ты ухаживаешь за мной. И ты больше ничего не роняешь, когда находишься рядом. Интересно, почему?
Ей было трудно понять, говорит он это всерьез или опять поддразнивает ее, но от его слов у нее стало тепло на душе. Причем это происходило не только из-за секса. Она оказалась дурой и влюбилась в него, и чем дальше, тем более неуправляемым, неудержимым становилось ее чувство.
– Ты меня больше не нервируешь. – И это было правдой. Хотя давление у нее и подскакивало в его присутствии и ему ничего не стоило завлечь ее, например, в колонию нудистов с помощью нескольких слов и коробки шоколадок, он ее больше не пугал.
– Значит, ты больше не будешь нервничать, если я вдруг развяжу у тебя тесемки лифчика?
Отлично, тогда ей не потребуются даже шоколадки в качестве вознаграждения. Стоит ему шевельнуть пальчиком, и, пожалуйста, она тут же оголится.
– Нет, это не заставит меня нервничать. – Она была заведена до предела, это верно. Но никаких нервов. Она тут же добавила: – Но я все же думаю, что тебе следует дождаться, пока я не сниму все швы, прежде чем предпринимать какие-либо действия с лифчиком.
Она, конечно, была не слишком обходительна, но зато теперь с удвоенной скоростью выдергивала и швыряла на кофейный столик кусочки нитки с сантиметр-другой размером. Впрочем, похоже, это не мешало ему, ибо бугор на его плавках продолжал угрожающе расти, и все это происходило рядом с ее губами. Или на расстоянии длины ее языка, подумала она, но тут же выругала себя за непрофессиональное поведение во время работы. Просто он находился в опасной близости от нее.
Она была практически голой, если не считать одеждой пару дорогущих треугольничков на грудях и нейлоновую тряпицу на заднице. Все остальное было открыто и доступно, словно хайвей Вашингтон – Нью-Йорк в будний день.
– Мне почему-то кажется, ты бы хорошо смотрелась, сидя у меня между ног. И без лифчика.
Джози выдернула очередной стежок, втайне надеясь, что ее соски не сразу отреагируют. Не тут-то было. Господи, ну как найти подходящий ответ на подобное заявление?
С трудом сдерживая себя, она попыталась отнестись к ситуации с юмором, с облегчением отметив, что снято уже почти две трети швов.
– Я тоже не буду возражать, если ты снимешь рубашку.
Уголок рта у него чуть дернулся, однако он не рассмеялся. Его рука мгновенно оказалась у нее на спине, а тесемки ее небесно-голубого топа, завязанные бантиком, свободно повисли.
– Тебе хочется, чтобы я снял рубашку? Я действительно нравлюсь тебе, Джози?
Хм… Здесь должно было последовать решительное «да». Ее бикини сползло вперед, земное притяжение властно влекло ее груди, удерживаемые лишь нижней полоской топа. Как только лифчик окончательно сдастся, получившийся ансамбль сгодится лишь в двух местах – либо на топлесс-пляже во Французской Ривьере, либо в обычном стриптиз-клубе. Что тут же заставило ее задуматься, а не стоит ли попытаться изобразить несколько экзотических танцевальных па прямо на коленях у Хьюстона.
Малейшее движение в сторону могло заставить треугольнички сдаться и скакнуть поверх сосков. Хьюстон с шумом выдохнул, чуть тряхнув головой.
Джози с трудом проглотила невесть откуда набравшуюся слюну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84