предположим, — сказал Гел.
— Ну хорошо. Предположим.
— А ты ее нет. Так ведь?
Игорь посмотрел Гелу в глаза. Лицо того было непроницаемо. Не поймешь, шутит он или говорит серьезно. Найя мельком взглянула на Игоря, и что-то грустное показалось ему в этом взгляде.
— Предположим, — с неохотой согласился Игорь. Есть ему вдруг расхотелось.
— Она любит тебя так, что это на всю жизнь. А ты — нет. Что ей делать?
— Не знаю. А что делают другие? Наверное, это проходит или человек просто забывает... Привыкает... Находится кто-нибудь другой.
— А если нет?
— Не знаю. — Игорь растерянно замолчал. То, что сказал Гел, было настолько известным и обычным, встречающимся миллионы и миллиарды раз, что, казалось, тут и говорить не о чем.
— А что, если создать его близнеца? Абсолютно тождественного. С одним-единственным изменением. Этот новый человек будет любить Найю. Ведь первого-то нельзя заставить, потому что каждый человек свободен в своих чувствах.
— Так это и есть всеобщее счастье?
— Да, — ответил Гел.
Что-то в его словах Игорю не понравилось.
— Я понимаю. Это слишком неожиданно для тебя, — сказал Гел.
— Все хорошо. Но только почему вы не слишком веселы?
— Мы же устали, Игорь, — сказала Найя. У нее действительно был очень усталый вид. — Ведь у нас сегодня такой суматошный день!
— Да, да. Естественно. Я просто влез к вам со своими земными мерками... Я, наверное, не прав. Я еще слишком плохо знаю Селгу. Это неожиданно для меня. Одним махом вы решили такую сложную проблему.
— Не мы, — усмехнулся Гел. — Эта идея родилась неизвестно где и как. Рассматривал ее Высший Научный Совет. Подавляющее большинство высказалось за... А мы лишь рядовые исполнители.
— Значит, некоторые все же были против?
— Конечно, были...
— Ну а каковы результаты сегодняшнего дня? Все счастливы?
— Все, — ответила Найя. — Но исключения возможны.
— Ты только посмотри вокруг, — попросил Гел. — Покажи мне здесь хоть одного, кто бы не был счастлив.
Игорь впервые как следует огляделся... Глаза людей были красноречивее всяких утверждений. Да, эти люди были счастливы. Счастливы и не скрывали этого.
Было далеко за полночь, когда начали расходиться. Уходили через те же колонны. Игорь усмехнулся. Теперь-то уж он немного разбирался в этих кнопках. Достаточно, чтобы не попадать в чужие комнаты.
— Давайте побродим перед сном по парку, — предложил Гел. И вся компания, которую Игорь знал еще плохо, согласилась.
Парк лишь кое-где освещался шаровыми светильниками, так что тропинки и дорожки были едва заметны, Игорь сел на траву, обхватив колени руками, и прислонился спиной к дереву. Рядом примостилась Найя, положив голову ему на плечо. На Селге так было принято. Гел лежал перед ними, уткнувшись лицом в траву. Остальные расположились вокруг, как кому удобнее. Несколько минут все молчали.
Воздух был напоен ароматом трав и цветов. Пахло корой и смолой деревьев. Эти запахи, шорохи, звуки будили в Игоре какие-то смутные чувства... Конечно, он чужой, чужой. Он никогда не сможет понять Селгу. Там, на Земле, все иначе. Там он — частичка самой планеты с ее людьми и проблемами. Почему это пришло ему в голову только сейчас? Может быть, проблемы землян только количественно отличаются от проблем Селги, которые они решили уже давно? Или их образ мышления покоится совсем на других принципах. Ведь Игорь думает, мыслит совсем не так, как Гел. А сам Гел? Смог бы он принять цивилизацию Земли? Понимают ли они его?
Яркие звезды кое-где просвечивали сквозь кроны развесистых деревьев. Тихо, ласково и грустно. Но все это было не его...
— А вы сами? — спросил вдруг Игорь. — У кого-нибудь из вас тоже должен появиться близнец?
— Конечно, — спокойно ответила Найя. — Будет вторая Найя. Доктор Сарапул — мой ливанна.
Как спокойно она это сказала.
«А Гел?» — чуть было не спросил Игорь, но вовремя сдержался.
— Что такое ливанна?
— Ливанна — это человек, которому нужна твоя любовь.
— И тебе не жалко ту, вторую Найю?
— Нет. Она же будет счастлива.
— Рядом с этим гениальным лысым стариком?
— Игорь, — сказал Гел. — Вряд ли ты сможешь понять все сразу.
Капитан кивнул и замолчал. Гел был прав.
Все стали расходиться. Вот уже и Гел вопросительно смотрит на Найю. А та молчит, словно не замечает его. И Гел ушел, тяжело ступая по траве.
— Игорь...
Найя чуть отодвинулась.
— Что с тобой, Найя?
— Ты не любишь меня. — Она не спрашивала. Она сказала это утвердительно, чтобы ему было легче ответить: «Да, не люблю». Все равно он не мог этого сказать.
— Не знаю! Я не знаю, Найя! — Это была полуложь, потому что можно было ответить только «да» или «нет».
— А я знаю. Нет. — И она поцеловала его. В это мгновение он почти ненавидел ее, потому что в его душе начала рождаться нежность к девушке, а он не хотел этого. Он не мог справиться с этим чувством. Уходи же! Она не давала ему говорить. Она понимала его лучше, чем он сам.
— Не мучайся, тебе не придется решать. Я все беру на себя.
Капитан уснул в коттедже Гела, а когда проснулся, уже наступил день. Нужно было побывать на космодроме, проверить график выполнения погрузки. Теперь это на Селге делалось так просто! А скоро будет и на Земле. Ведь «Громовержец» повезет в своем трюме аппаратуру бытовой транспортной телепортации. Игорь выяснил: стартовать можно следующим утром. Хорошо! Значит, на обратном пути не придется выжимать максимальную скорость.
Игоря неудержимо влекло во вчерашнюю толпу. Он набрал номер зала и шагнул в экран. Тысячи людей кружились в медленном замысловатом хороводе. Институт продолжал создавать счастливых.
«Что делать? Значит, Найя — моя ливанна?
1 2 3 4 5 6 7