Она пошла в гостиную и аккуратно убрала там все принадлежности Элистера, которые он использовал во время приема наркотиков. Ей не хотелось, чтобы Эд их увидел.
После рождения ребенка она почти не занималась сексом с Элистером. Он или был на взводе после кокаина, или же ему было плохо, и он жаждал снова насладиться наркотиками. Она устала подлаживаться под его настроение. Теперь, когда у нее был Джордан, ей, если сказать правду, стало просто наплевать! Брак был фасадом совместной жизни совершенно разных людей, живших под одной крышей. Она больше не любила его, если когда-нибудь вообще любила! Элистер уходил каждый вечер, но ей стало все неинтересно – вечеринки, где в дыму вспыхивали лампы фотографов, и глаза были устремлены на нее. Ей было гораздо приятнее проводить вечер с Джорданом, не говоря уже о возможности провести его с Эдом!
Когда снизу позвонили и сказали, что пришел Эд, она быстро оглядела себя в зеркале. У нее отросли волосы, она убрала их назад и завязала черный бант. Когда она открыла дверь и увидела его глаза, у нее сладко защемило сердце. У него был слегка понурый вид, и ей это очень понравилось.
На нем была темная в клеточку спортивная рубашка и синие брюки. На плечи он набросил трикотажный свитер. Его работа в «Голд!» придала ему вид процветающего человека. Он стал гораздо лучше одеваться. Маккензи впустила его в дом и быстро поцеловала в щеку. Эд никак не реагировал.
– Как ты? – спросила она, ведя его в большую гостиную. Они недавно заново оформили ее в приятных сливовых и серых тонах. – Я теперь не вижу тебя на совещаниях. – Маккензи взяла с маленького столика на колесах бутылку шампанского и поставила рядом два бокала. – Мой отец тоже не бывает на них, мне кажется, что возраст дает о себе знать. Но я рада, что не вижу его там.
– А меня? – спросил он. Маккензи посмотрела на Эда.
– Я не знаю, радуюсь я или грущу. – Она подала ему бутылку. – Открой, Эдди.
Он открыл бутылку, и они посмотрели друг на друга.
– За что выпьем?
– Я не знаю, наверно, за моего сына. Теперь он для меня самое главное в жизни.
Они чинно чокнулись и стали пить шампанское, глядя друг на друга.
– Ты скучал без меня? – наконец спросила она.
– А как ты думаешь?
– Малыш, как же я скучала по тебе, – вздохнула Маккензи. – Эдди, ты должен мне помочь убедить братьев поднять фирму на новую высоту, – начала она. – Я уже не могу с ними разговаривать. Получается, что мой брак возвел между нами высокий забор. Если бы ты мог убедить их!
– Я ухожу из компании, – прямо сказал он. Он не отводил от нее своих синих глаз. – Я пришел к тебе, чтобы сказать об этом. Я покидаю «Голд!».
Она смотрела на него и молча качала головой.
– Я знала, что ты так сделаешь, я всегда знала это!
– Ты не выглядишь слишком разочарованной.
– О Эдди… – Она протянула руку и коснулась его руки. – Я бы все отдала, только чтобы ты остался. Ты единственный, кому я так доверяю. Я могу как-то переубедить тебя?
– Нет, так будет лучше, леди Маккензи!
– Не смей так говорить! – Она схватила его за руку, и между ними словно пробежал электрический заряд. – Когда ты так называешь меня, я начинаю ненавидеть мой титул. Мне кажется, что я его уже ненавижу. Если бы ты видел, как лебезят передо мной официанты…
– Но ты же вышла замуж ради этого, – спокойно напомнил он.
Она прямо посмотрела на него и отпустила его руку.
– Я уже говорила тебе раньше – мне был нужен отец для моего Джордана. Его настоящий отец. Ты можешь думать что угодно, Эдди, но у меня есть совесть. Мне казалось, что стоит попробовать, хотя в глубине души я знала, что из Элистера не выйдет хороший муж и отец. Понимаешь, я сделала это ради моего сына. Все считают меня эгоистичной сумасшедшей сукой, но если бы они знали меня получше, то поняли бы, что мне не все безразлично! Меня волнует судьба моей страны, ее людей. Мне бы хотелось, чтобы закончилась эта ужасная война…
– Я понимаю тебя.
– Эдди, – начала Маккензи и наклонилась вперед. – Для меня смысл жизни состоит не только в том, чтобы делать деньги и развлекаться… Я участвовала в протестах. Я протестовала против несправедливости… и «Лейблз», и «Уименз Уэр» насмехались надо мной, но я победила! Я хочу остановить эту войну, остановить дискриминацию! На свете так много всего, что следует изменить!
– Мне это нравится, – сказал Эд. – И ты стой на своем. Стой на своем, что бы тебе ни говорили.
– Элистеру на все наплевать, Эдди, ему лишь важно, чтобы под рукой была «кока», выпивон, сигареты… разные наркотики для возбуждения! – произнесла Маккензи, осознавая вдруг, что, пожалуй, говорит лишнее. Она просто подтверждала его наблюдения, высказанные почти год назад.
– Он не один такой, – Эд пригубил вино. – Говорят, что Корал Стэнтон – та еще штучка, и вообще в мире моды практически половина таких хиппи.
– Мне от этого лучше не становится, – заметила она, не спуская с него глаз. Ей так хотелось подсесть к нему, положить голову ему на плечо, но она знала, что поддаваться чувствам нельзя. – Ну ладно. – Она взяла себя в руки и выпила немного шампанского. – Сознавайся. Кто там к тебе пристает? Наверняка кто-то из китов. Бетси Джонсон? Холстон?
– А как насчет Дэвида Уинтерса?
– Дэвид? – Она даже подскочила. – Ты шутишь? Да и потом он не такая важная птица!
– Я его сделаю очень важным!
– Ушам своим не верю! Майя сказала, что он просто хочет переговорить с тобой! Я оказываю приятельнице услугу, а у меня из-под носа крадут лучшие кадры!
– Никто меня не крал! – произнес Эд, поднимаясь. – У меня своя голова на плечах! Чтобы попасть в бизнес, мне нужен был модельер – и с Дэвидом мы поладили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175