– Какое это имеет отношение ко мне? – с трудом выдавил Джек.Эбби положила руку ему на плечо.– Напишите Нине. Расскажите ей, как вы ее любите и жалеете, что не смогли защитить. Слова лечат, Джек.– Я не поэт…– Это не обязательно. Напишите ей письмо. Раскройте свою душу.Внезапно Джек вспомнил все хорошее, что было в Нине. То, что он зарыл в душе, теперь вырвалось на волю, словно маленькие бриллиантовые солнца: как Нина никогда не могла закончить шутку, потому что начинала смеяться первой; как она любила животных и вечно притаскивала домой бродячих кошек; как щедро она открывала кошелек другу, оказавшемуся в нужде…Он не выдержал и заплакал. Эбби сидела с ним рядом и ждала. Наконец Джек сдавленным голосом сказал:– Когда Нине было восемь лет, мои родители попали в автомобильную катастрофу. Отец погиб, а мать была тяжело ранена. Она так полностью и не оправилась и не могла заботиться о ребенке. Я только что закончил колледж и вернулся домой помогать матери и Нине. Именно тогда мы и сблизились с ней. Думаю, я был для Нины не столько старшим братом, сколько отцом. Я жил дома, работал на нескольких работах, чтобы прокормить мать, Нину, а затем поступил в полицейскую академию. Потом Нина тоже закончила колледж и начала работать в рекламе, но мы всегда были близки и вместе заботились о матери…Он сквозь слезы посмотрел на Эбби, а потом на конверт в ее руке.– Кому посвящено ваше стихотворение?– У меня была дочь, но ее похитили. Через час после рождения.И тут до него дошло.– Так вот почему вы интересовались подпольной торговлей детьми!– Откуда вы это знаете?– Благодаря Нине. Эбби, у вас есть ее досье. Оно лежало на вашем письменном столе. Я не открывал его, но видел, что там внутри несколько листов бумаги и что-то похожее на фотографию. Когда в воскресенье вечером вы вышли из комнаты за пропуском, я увидел папки, лежавшие на вашем столе. Нина пыталась найти свою родную мать. В ходе расследования она узнала имена и других усыновленных детей. Эти три женщины, Офелия, Сисси и Коко… У Нины были их имена. Вот поэтому я и приехал сюда. Я хотел выяснить у них что-нибудь. Я видел на столе их папки. И там же лежала папка Нины.– У меня есть досье на Нину?– Я думал, вы знаете. И поэтому считал, что вы лжете мне.– Джек, мой частный сыщик изучил много ниточек, а потом сузил поиск до трех человек. Но я попросила его прислать мне все досье, которые он собрал. Эти люди не имеют ко мне отношения, но я хотела отправить эти сведения в одну некоммерческую организацию, которая пытается соединить похищенных детей с их настоящими родителями. Джек, я не смотрела другие папки. Мне и в голову не приходило, что в одной из них досье на вашу сестру.Джек провел руками по лицу, посмотрел на Эбби, и она увидела в его глазах искреннее раскаяние.– Мне очень жаль, – сказал он. – Я не должен был обвинять вас во лжи.Эбби хотелось обнять его, прижать к груди и утешить, но Джек был так опечален, что она просто положила ладонь на его руку и сказала:– Джек, напишите Нине такое же письмо, какое я написала своей дочери.Их пальцы переплелись, и Эбби ощутила мозоли от многолетнего общения с луком и стрелами. Внутри тут же вспыхнуло желание.Джек привлек ее к себе и крепко поцеловал в губы. Эбби охватило пламя. Да! Но когда его объятия стали крепче, она тут же подумала: «Нет!» – и отстранилась.– Джек, я должна вам рассказать еще кое-что. То, о чем не знает никто на свете.Эбби говорила быстро, боясь, что ей не хватит мужества, а Джек внимательно слушал рассказ о ее прошлом. Закончила она его следующими словами:– Моя девочка родилась в тюрьме, и ее у меня забрали. Мне сказали, что она родилась мертвой, но позже я узнала, что начальница тюрьмы продавала детей подпольным торговцам. С тех пор я не переставала искать моего ребенка. – Рассказать остальное – побег из тюрьмы, объявление награды за ее голову – в данный момент она не могла. Джек был полицейским, и его долг заключался в том, чтобы арестовать ее. Может быть, потом, когда все кончится…– Сначала круг поисков сузился до трех человек. Теперь остался один. Офелия Каплан.Джек широко раскрыл глаза.– Женщина, которая сегодня потерялась в пустыне?– Я верю, что она моя дочь. Сама она этого еще не знает. У нас не было возможности поговорить.Джек застонал. Ему хотелось поцеловать ее еще раз, лечь с ней в постель, заставить забыть боль и позволить утешить его самого. Но сила собственных чувств пугала его.Ночной воздух разорвала молния, когда он с жаром сказал:– Не отпускайте ее, Эбби. Я отдал бы все на свете, чтобы вернуть Нину. Не теряйте свою дочь. Идите к ней. Прямо сейчас. Расскажите ей правду!– Не могу, Джек. Это было бы несправедливо по отношению к Офелии. Она – личность и имеет право на собственную жизнь. Ее счастье важнее моих потребностей и желаний.И тут до Джека впервые дошло, что Нина тоже была личностью, что она имела право на выбор и что в один прекрасный день отцу – или старшему брату, заменившему отца – приходится позволить ребенку идти своим путем.– Нина знала, что такое расследование – вещь опасная. Я умолял ее соблюдать осторожность. Но она меня не послушала.– Джек, вы должны простить не только себя, но и Нину.И тут Джек понял, что у них общего: он потерял сестру, она потеряла дочь. Два страдающих человека, винивших себя в том, что случилось с их любимыми.– Эбби, я прибыл сюда не только для того, чтобы найти убийцу Нины, но и для того, чтобы узнать, кем были ее настоящие родители. Это мой долг перед ней.– Я помогу вам всем, чем смогу. Я собрала тонны сведений, и они к вашим услугам.– Вы поразительная женщина, – сказал он и протянул руку к ее волосам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102