Он уже
начал подумывать о том, чтобы объявить гостям об окончании бала, как
Мельсана обратилась к нему.
- Отец, мне наскучил нынешний бал, вдобавок я себя дурно чувствую.
Позволь мне покинуть Тронный Зал и отдохнуть в своих покоях.
- Дочь моя. - Король находился в замешательстве. - Я... А как же быть
с гостями, и почтенный герцог Ильмер...
- Не беспокойтесь, Ваше величество - у владыки Хорнкара был приятный
глубокий баритон. - Я провожу Мельсану, нам есть о чем поговорить. А позже
мы вернемся сюда, дабы объявить гостям о предстоящей свадьбе.
Мельсана бросила на герцога мимолетный взгляд, полный неприкрытой
злобы и отвращения. Однако, похоже, никто не заметил, как злоба на миг
исказила красивое лицо принцессы. Мгновение - и вновь холодный,
отчужденный взор и плотно сжатые губы.
- О, что вы, Ильмер. Лучше будет, если я пойду одна.
- Как угодно несравненной Мельсане. - Видимо герцог был очарован
дочерью Акрата, в его взгляде читалось раболепное восхищение.
Акрат лишь молча пожал плечами.
Принцесса встала и грациозно направилась к выходу из Тронного Зала.
Гости недоуменно расступались перед ней, затихли даже музыканты. Когда
Мельсана скрылась в стрельчатом проеме резных ворот, Ильмер обратился к
Королю:
- Ваше величество, ходят слухи, будто у вас имеется придворный
менестрель, обладающий удивительным голосом. Может быть вы порадуете нас,
попросив его спеть несколько песен?
- Отчего бы и нет, мой друг? - Король улыбнулся. - Правда
предупреждаю, Дастин поет весьма печальные песни, и вам это покажется
слишком скучным, однако... - Король наклонился поближе к уху герцога. -
Здесь и без того нагнали скуки эти назойливые интриганы и сплетники. -
Затем он крикнул кому-то в зале. - Эй! Позовите сюда Дастина.
Через некоторое время в зал вошел, слегка прихрамывая, придворный
менестрель. Он был одет в простой коричневый камзол и такие же коричневые
штаны. Черные длинные волосы покрывал тонкий серебристый обруч. Дастин был
стройным юношей лет двадцати, с вытянутым скуластым лицом. Левую щеку
перечеркивал уродливый шрам, бывший предметом насмешек придворных. Однако
его глаза - удивительно ясные - излучали какой-то мягкий свет, мудрый и
спокойный взгляд, казалось, дарил умиротворение. Менестрель подошел к
трону Короля, медленно поклонился своему владыке и герцогу Ильмеру, после
чего снял с плеча украшенную причудливым орнаментом лютню и спросил тихим,
спокойным голосом:
- Какую песню хотел бы услышать мой господин сегодня?
- Спой нам "Балладу об Ирнарской битве" - попросил Король.
- Ваше величество - перебил его герцог. - Прошу прощения за мою
дерзость, но дозволь менестрелю спеть что-нибудь новое, чего не слышали
еще в твоем дворце.
- Вы мой гость, Ильмер. - Акрат учтиво склонил голову. - Я
присоединяюсь к просьбе почтенного герцога. Дастин, спой нам что-нибудь
совсем новое.
- Воля ваша, государь. - Дастин снова поклонился. Когда он понял
голову, его взгляд был направлен куда-то вдаль, казалось, будто менестрель
о чем-то глубоко задумался. - Я сыграю вам "Песнь о Элонте".
С первых же аккордов все собравшиеся в Тронном зале разом притихли, и
полилась чудесная мелодия. Тонкие пальцы Дастина нежно перебирали струны,
и чарующие звуки его лютни заставили доселе не слыхавших его песен
прислушаться. Когда же зазвучал голос менестреля - невиданной силы и
красоты тенор, многие от раскрыли рты от изумления. Казалось, будто
печальные аккорды и завораживающий голос барда сливаются в единый оживший
звук, проникающий в самую глубь сознания каждого из присутствующих и
заставляет их на время отрешиться от мира. И слова этой песни были таковы,
что каждый чувствовал себя побывавшим вместе с героями и пережившим все
лишения. Это была печальная история о молодой девушке, полюбившей
властителя птиц, о том, как любовь заставила ее искать пути в небо, как
потом она превратилась в прекрасную чайку, но на нее напал зловещий
коршун, а ее возлюбленный пришел ей на помощь и погиб, защищая ее. И слезы
этой девушки, Элонте, казалось, достигли всякого слушателя, и к концу
баллады рыдали почти все в Тронном Зале.
Наконец, Дастин взял последний аккорд и умолк. Некоторое время в зале
царило молчание, слышны били лишь всхлипы и печальные вздохи.
Первым опомнился помрачневший подобно туче Ильмер:
- Спасибо, менестрель, за прекрасную песню. Но прошу тебя - не надо
сегодня больше петь, дабы не печалить еще больше нас и почтенных гостей.
- Ступай, Дастин - мягко сказал Король, едва заметным движением
смахивая предательскую слезу. - Ступай к себе. И мы будем ждать новых
твоих песен.
- Как будет угодно Вашему величеству. - Закинув лютню за плечо, бард
опять сделал глубокий поклон и, слегка хромая, направился к выходу из
Тронного Зала.
Пройдя по широкому коридору, Дастин оказался на огромной каменной
лестнице, ведущей в сад. По обе стороны массивных ступеней росли
причудливые растения, пели ночные птицы и ласково шумели фонтаны. Ночь
была изумительной: в небе горели вечерние звезды, а в воздухе царил
постоянно меняющийся аромат трав, цветов, плодов, и свежий ветер доносил
мельчайшие брызги многочисленных дворцовых фонтанов, разбросанных по всему
колоссальному королевскому саду.
До слуха менестреля донеслись звуки возобновившейся танцевальной
музыки и голоса придворных и гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37