они патрулировали дорогу к замку, так что никому из посторонних не удалось бы пробраться туда незамеченным. С других сторон замок был огражден отвесными скалами.
Люк часами расхаживал по каменным коридорам, один на один со своей сердечной болью. Жизнь изгнанника была пустой и холодной. И не потому, что ему не хватало уюта Анниного дома – а ему этого очень не хватало. И не потому, что ему хотелось снова участвовать в жизни города, сидеть по утрам в кафе, ходить в гастроном, играть в хоккей – а ему этого очень хотелось.
Главное – он тосковал по Анне, и эта ледяная тоска пронизывала его насквозь. Что бы он ни делал, он не мог избавиться от этого холода, от которого все чувства как будто заиндевели и мозг отказывался функционировать.
А с этим нужно было бороться. День Пожарного бала прошел, но Люк так и не обручился. Срок женитьбы подступил вплотную, и совет старейшин дышал ему в спину ежедневными телефонными звонками через океан. Время мчалось стрелой, а он все медлил, и в особо мрачные минуты у него мелькали мысли, что, вполне вероятно, он действительно потеряет корону, а вместе с ней и возможность служить своей горячо любимой родине.
Когда в третий раз серый, холодный рассвет прервал ночные бдения Люка, он поднялся с кресла, в которое в конце концов рухнул, и провел рукой по лицу. С тех пор как ушел из дома Анны, он и не думал бриться. Зачем? Ведь все и так уже знают, кто он. Но сегодня Люк отправился в ванную и намылил себе щеки. Он уже привык видеть именно это лицо в зеркале и решил, что заберет его с собой, когда вернется на Острова Созвездия. Хоть он и принц Лукас, какая-то часть его навсегда останется Люком Ханссоном. И за это он должен благодарить Анну.
Она открыла ему эту часть самого себя – человека, который умеет наслаждаться простыми радостями жизни. Пока Люк жил у нее, он полюбил теплое печенье прямо из духовки, бесцельные вечерние прогулки, сидение вдвоем под одним пледом перед видео, тихое чтение где-нибудь в уголке. С ней самые разные мелочи вдруг обретали значение – такие, как легкий аромат ее духов, когда она наклонялась к нему, помогая отгадать трудное слово в кроссворде. Как звук ее смеха, когда она болтала по телефону с Жюли или Дрю. И это он тоже постарается взять с собой.
Но ее он не может взять, и оттого все прочее становится тусклым и безрадостным. Она заявила, что она – не та женщина, которая ему нужна, и доказала это. Все объяснила ему логично и неопровержимо. Как может он взять в жены женщину, которая не будет даже пытаться родить ему ребенка?
А жена ему необходима. Не Анна, так другая, говорила логика. Но как только он пробовал выбрать какую-то другую, тут же являлись незваными гостями совершенно посторонние мысли. Мысли о том, как Анна укачивала тогда младенца в магазине; как Анна изо всех сил старалась скрыть, какую боль причиняет ей вид беременной жены ее бывшего мужа; как Анна изливает свою нерастраченную любовь и заботу на каждого мужчину, женщину или ребенка в Андерс-Пойнте. Она прогнала Люка, но ведь она и сама страдает не меньше. И ему вдруг стало больно за нее. Неужели она так и будет плакать каждый месяц над своими разбитыми надеждами? Ведь если она не согласилась выйти замуж за того, кого любит, то за другого тем более не пойдет! А он… у него нет выбора. Он должен жениться на нелюбимой женщине.
Трудно сказать, у кого из них судьба более незавидная.
Анна уже почти пять лет жила одна, но до сих пор не знала, что такое настоящее одиночество.
И дело не только в том, что в доме стало совсем тихо, слышны только ее шаги и не с кем поговорить за обедом. Она тосковала без Люка, ей не хватало его во всем. Не хватало того, как он взлохмачивает себе волосы, натягивая через голову свитер, как сидит, вытянув ноги, у огня. Не хватало его нечастой улыбки, запаха его лосьона после бритья, тепла его прикосновений, вкуса его поцелуев. Без него ее жизнь опустела, осталась только боль.
Просто невероятно, как тяжело было в первый раз войти в его комнату и убедиться, что он действительно уехал. Конечно, ничего другого она и не ожидала после того, как сама отказала ему. И все же какая-то малюсенькая себялюбивая ее часть жалела, что она не позволила ему сделать ей предложение. Но если бы это случилось, хватило бы у нее сил ответить «нет»? Она поступила правильно, благородно. Но все это не может утешить, когда его нет рядом.
Анна села на подоконник в гостиной; она куталась в плед, но никак не могла согреться. Вдали, на фоне ночного неба, виднелся королевский замок, где жил ее принц в добровольном заточении. Его не видели в городе уже неделю – с самого бала. С той ночи, когда он хотел выбрать ее своей невестой. Все-таки она так и не смогла ему помочь, только все испортила. Что же он теперь будет делать?
Весь мир интересовался этим. Анна перестала читать газеты, перестала слушать радио. Она устала от бесконечных разговоров о том, кого же принц Лукас выберет себе в жены и когда, ведь назначенный срок истекает через несколько дней, и если он за это время не женится, то лишится своего титула.
Весь мир ждал развязки. Но одна только Анна догадывалась, что творится в душе человека, скрывшегося за стенами замка. И она страдала за него.
Вся дрожа, Анна плотнее натянула плед и закрыла глаза, сдерживая ледяные слезы, которые поднимались откуда-то из глубины. Огонь в камине, оставшись без внимания, понемногу угас.
Люк уныло поднялся с кресла в библиотеке замка. Всего через несколько дней истекает срок, а он ничего не чувствует. Горькая правда состоит в том, что, раз нельзя жениться на той, которую он любит, ему совершенно безразлично, кто станет его женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45