– Давай рассказывай.
Жюли смущенно улыбнулась.
– Я… ну, как бы влюбилась в Эрика.
– Когда? – спросила Анна.
– Сто лет назад, – ответила Жюли, твердо зная, что теперь она уже не так молода и не так наивна. В шестнадцать лет ей показалось, что она нашла любовь всей своей жизни, но избранник, очевидно, неумолимого зова судьбы не услышал. В двадцать пять она совсем не собиралась тосковать о нем дни и ночи напролет.
И все-таки, если честно, приходится признать, что она не смогла до конца стереть его из памяти. Ей всегда хотелось проверить, уже взрослой, обманула ее интуиция юности или нет. Король, изменив распорядок бала, невольно пошел навстречу ее желанию. Конечно, у нее не было никаких реальных шансов; и все же Жюли была неисправимой оптимисткой, а оптимизм не всегда реалистичен. Где-то в глубине ее души, сильно потрепанная жизнью, все еще жила надежда, что когда-нибудь и как-нибудь у нее еще появится возможность попытаться завоевать сердце Эрика. И она знала, что при встрече с Эриком сегодня на балу эта надежда или возродится вновь, или получит такой удар, который успокоит ее навек.
Дрю каким-то сверхъестественным образом прочла ее мысли.
– Неужели ты все еще думаешь о нем, Жюли? – забеспокоилась она.
Жюли не ответила.
– У каждого есть что-то, о чем он не рассказывает даже самым близким друзьям, – заметила Анна, в последний раз проводя щеткой по волосам Жюли.
Жюли знала, что это правда. Сама Анна избегала малейших напоминаний о своем мучительном разводе. А Дрю никогда не говорила об отце Лекси; даже от них она утаила его имя.
– Можешь войти, Дрю, – сказала наконец Анна.
Дрю показалась в дверях и застыла, не сводя глаз с Жюли, которая медленно поворачивалась кругом посреди комнаты. Жюли знала, что Дрю церемониться не станет и, если она выглядит как потаскушка на отдыхе, не постесняется прямо сказать ей об этом.
– Ну как, Дрю? – спросила Жюли.
– Ты выглядишь просто потрясающе, маленькая. Я даже не ожидала от тебя такого.
– Я и сама не ожидала, – ответила Жюли, рассматривая в зеркале свое отражение в полный рост. Она едва узнавала себя с зачесанными наверх волосами. И что платье подчеркнет цвет ее глаз, Анна тоже верно угадала. А само платье, как в сказке, мерцало и переливалось, облегая формы, о наличии которых у себя Жюли до сих пор и не подозревала. Она сглотнула.
– А вам не кажется, что оно немножко слишком…»
– Сексапильное? – подсказала Дрю.
– Вот именно. Слишком сексапильное.
– Не слишком, – успокоила ее Анна. – Неброско сексапильное. Такой стиль.
Дрю завела глаза:
– Неброско? Да когда она войдет в бальный зал, уровень тестостерона подскочит до аварийной отметки.
Жюли знала, что Дрю, против обыкновения, преувеличивает, но эта мысль окрыляла.
– У каждой женщины должна быть в жизни хоть одна такая ночь, – сказала Анна.
– Да я ведь не гостья на балу, – напомнила Жюли подругам и себе самой. – Я просто служащая. Может, лучше я примерю то, черное?
Она его примерила и не могла понять, кому это пришло в голову, будто черный цвет смотрится изысканно и сексуально. На ней черный цвет выглядел просто скучным. Даже хуже. Она стала похожа на труп.
Первой заговорила Лекси.
– Сначала ты была как принцесса, – провозгласила она, глядя на Жюли снизу вверх. – А теперь – как служанка.
– А вы обе что скажете? – спросила Жюли подруг.
– Синее, – решительно высказалась Анна.
– Синее, – подтвердила Дрю.
Жюли взглянула в зеркало и решила, что ей надоело быть служанкой.
– Ладно уж, – сказала она со смехом. – Буду принцессой.
Жюли вошла в замковую кухню и ухватила одну из закусок, приготовленных на подносах.
– Ммм, – протянула она, улыбаясь укоризненно нахмурившемуся шеф-повару. – А что, Гюстав, все остальное так же вкусно?
– Откуда мне знать? – возразил он, приподняв бровь. – Я был слишком занят, выполнял за вас вашу работу, мадемуазель.
– Ах, вы занимались всем, пока меня не было?
– Конечно. А сейчас половина рабочих Америки собралась в бальном зале и ждет ваших указаний.
– Я знала, что на вас можно положиться, – сказала Жюли, порывисто целуя его в щеку.
Тут зазвонил телефон.
– И вот еще что, мадемуазель, – заметил шеф-повар. – Даже в этом богом забытом американском захолустье наверняка слыхали об автоответчиках.
– Я не подумала его включить, ведь вы были здесь. Звонили, пока меня не было?
– Не умолкая, – фыркнул Гюстав. – Я старался не обращать внимания, но в последний раз мне это не удалось.
– И кто звонил?
– Его Высочество, наследный принц.
Жюли стремительно обернулась. Эрик звонил?
– Что он сказал?
Гюстав отвлекся, пробуя соус, ложку с которым поднес ему помощник. Он отдал несколько кратких распоряжений, а Жюли чуть не лопалась от нетерпения.
– Он сказал, что ему нужно поговорить с вами наедине по очень срочному делу и что он еще позвонит. – Шеф-повар кивнул в направлении трезвонящего телефона. – Вероятно, это он.
Жюли бросилась в библиотеку и схватила трубку. Действительно, звонил Эрик.
– Привет, Жюли.
При звуке его низкого голоса внутри у нее что-то задрожало. Она едва смогла прошептать в ответ:
– Принц Эрик?
Он, казалось, колебался – заговорил не сразу и с большей теплотой:
– Как много… времени прошло.
– Да. Много. – Снова она почувствовала себя невесомой, словно проглотила воздушный шарик, но тут же призвала себя не впадать в сентиментальность. Наверняка он звонит по делу, ведь он теперь хозяин бала. Она заговорила, оптимистично полагая, что голос ее звучит совершенно спокойно:
– Если вы насчет сегодняшнего вечера, все уже почти готово.
– Я так и думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44