Если и стоило кого-то в чем-то там упрекать, то лишь себя одну. – Возможно, вертолет быстро покинул территорию из-за надвигающейся грозы, – задумчиво предположила она.Фредерик считал, что облет острова был достаточно продолжительным, но не произнес этого вслух. Надо срочно придумать нечто такое, что привлекло бы внимание экипажа в следующий раз, решил он. Он облокотился на камень, на котором устроилась Элизабет, и продолжал смотреть на океан. И оба невольных пленника долго сидели молча, погруженные каждый в свои мысли.Наконец Элизабет взглянула на Фредерика. Его голова находилась на уровне ее бедер. Волосы мужчины разметал ветер, и было видно, что рана поджила, а опухоль спала. Ей так захотелось прикоснуться к его волосам, что она с трудом сдержалась.Вокруг все потемнело.– Дождь пошел, – заметила Элизабет со вздохом. – Надо укрыться под деревьями, а то промокнем до нитки.Они поспешили в лагерь. Сильные струи звонко били по пальмовым листьям. Начинался ливень.Элизабет заползла в укрытие, которое он соорудил для нее.– Иди сюда, – позвала девушка. – Здесь хватит места для двоих, если мы будем сидеть.– Ничего, я не сахарный.– Не спорь, Фредерик. Я не могу видеть, как ты мокнешь под дождем.В голосе ее звучала досада, и он повиновался, быстро забравшись в крохотный шалаш, рассчитанный лишь на одного человека. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Элизабет по-прежнему была обернута скатертью, но сверху она еще умудрилась натянуть мужскую рубашку, которую подобрала на берегу. Вода просачивалась сквозь щели между пальмовыми листьями, однако эти незначительные протечки не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось снаружи. Там бушевал настоящий тропический ливень!– А моя одежда осталась на кустах, – сказала Элизабет печально. – Как ты думаешь, долго еще будет лить дождь?– Вряд ли. Сильные осадки обычно быстро прекращаются. – Фредерику трудно было не только вести разговор, но даже дышать. Ему не хотелось, чтобы Элизабет заметила, как он возбужден. Они сидели столь тесно прижавшись друг к другу, что он не знал, куда девать правую руку. Ему казалось, что Элизабет слышит, как громко стучит его сердце. И надеялся лишь на то, что наступившая темнота не позволит ей заметить, что с ним происходит.– Расскажи мне о себе. Расскажи что-нибудь, Элизабет! – попросил он.– Что тебя интересует?– Все.– Мне и рассказывать-то нечего.– А я и не жду захватывающих приключений. – Он мрачно усмехнулся. – Этого добра у нас хватает и сейчас.Элизабет выглянула из шалаша. Дождь хлестал с такой силой, что вода в озерке плясала под его ударами.Она не знала, какая сторона ее жизни интересует Фредерика. Кроме того, он сидел так близко!.. Бедняжка не смела и шелохнуться.Мне и в голову не пришло, что мы окажемся в столь неудобном положении, подумала она. Но не могла же я оставить его мокнуть под дождем! Может быть, длинная скучная истории отвлечет меня от… Но ведь я не стремлюсь к близости с ним?– Можно я тебя обниму?Голос его прозвучал как-то особенно глубоко, или ей это показалось?– Тебе тогда будет удобнее? – Она засмеялась. – Некуда девать руку?– Давай лучше я выйду.– Нет, ни в коем случае! Можешь обнять.Фредерик повиновался.– Спасибо, так уже хорошо. Мне больше некуда было ее пристроить.– Ну и ладно, – вздохнула Элизабет.– Итак…– Что же ты хотел узнать обо мне? – спросила она, чувствуя, как пульс бешено бьется у виска.– Тебе неприятно рассказывать о себе?– Мне редко приходилось это делать.– Почему? Ведь ты встречаешься со многими людьми…– Да, все время новые люди.– Мужчины?Элизабет не ответила.– Извини, я пытаюсь выяснить, есть ли у тебя человек, который занимает особое место в твоей жизни.Девушка повернулась к нему лицом и почувствовала, как он близок. В темноте она не видела его глаз и затаила дыхание.Затейливая судьба привела ее на этот остров, где она оказалась вдвоем с миллиардером Фредериком Джоэлом. Причем вдвоем на острове под проливным дождем. Все остальные люди остались где-то далеко-далеко отсюда.Мысли ее путались, смешались воедино и страх, и отчаяние, и вера в человека, который был сейчас с ней рядом.– Почему ты хочешь это знать? – спросила она шепотом.Если бы ко мне вернулась память! – подумал Фредерик. А зачем, собственно говоря, мне знать подробности ее личной жизни?– Может быть, при сложившихся обстоятельствах это не так уж и важно, – ответил он тихо.Элизабет поняла его мысль: если у тебя и есть близкий человек, здесь мы вдвоем и одни. Сегодня нас уже не спасут. Что будет дальше – мы не знаем. Остается лишь надеяться на благополучный исход. Даже в обычной жизни люди не могут предвидеть, что с ними произойдет завтра, а в нашем положении будущее вообще непредсказуемо.Ей вдруг захотелось рассказать ему о себе. Хотя бы немного.– Элизабет, ты мне очень близка.– Да куда уж ближе! – ответила она сухо.– Я говорю не о том, что мы сидим рядом, прижавшись друг к другу.– Фредерик, нам всего лишь приходится быть вместе. Ведь мы оторваны от остального мира, – Она старалась сохранить остатки здравого смысла. – Скажу откровенно: я тебе не слишком-то понравилась, когда мы впервые встретились.Удивленный ее смелым предположением, он пробормотал:– Не могу в это поверить.– Уверяю тебя, что это правда.– Почему ты так решила?Элизабет, разумеется, не хотелось рассказывать обо всех подробностях их встречи в замке.– У меня создалось такое впечатление. Между нами возникли холодные, сдержанные отношения. – Это было не совсем так, ведь где-то в глубине души она почувствовала, что он не остался к ней равнодушен.– Надеюсь, я не сделал ничего такого, что бы выказать тебе свое нерасположение?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41