Я даже ни прикасался к женщине. Я, собственно говоря, просто не видел женщин. – Его рот скривился в усмешке. – Меня можно выставлять в передвижном цирке и объявлять чудом света.
У Грейс что-то екнуло в груди. Она все время думала о себе и своих несчастьях, не замечая того, что рядом с ней тоже страдает человек. Мэтью жил в других условиях, в роскоши, и у него были другие проблемы, но душа его также оказалась исковерканной и отчаяние мучило по ночам.
И теперь у нее был шанс помочь ему. Это желание поднималось из самой глубины ее сердца, в котором свили себе гнездо одиночество, страх и желание физической любви. Она снова заговорила – голосом, который казался ей чужим и неестественным.
– Любой может научиться целоваться. Это совсем не трудно.
– Наверное. – Уголки его губ уныло опустились. – Если есть, кому научить.
Грейс нервно покусала нижнюю губу. Не отрывая взгляда, маркиз смотрел на нее. Не имея опыта общения с женщинами, он тем не менее был мужчиной со всеми своими физиологическими потребностями и вытекающими отсюда последствиями.
Желание помочь маркизу мгновенно превратилось у Грейс в решение. Глубоко вздохнув, она торопливо проговорила:
– Я научу тебя…
Его живое подвижное лицо на мгновение застыло, золотистые глаза потемнели, приобретя бронзовый оттенок. В них Грейс прочитала целый калейдоскоп желаний и эмоций. Лучи заходящего солнца играли зайчиками в его черных волосах, золотили загорелые щеки. Как он все-таки хорош!
– Ты уверена в этом, Грейс?
Грейс ни в чем не была уверена, но отступить уже не могла. Ее сердце сделалось тяжелым, а руки начали снова дрожать.
– Женщине нравится, чтобы с ней обходились… нежно, милорд.
Выражение его лица несколько смягчилось.
– Я постараюсь быть нежным.
Он поднял руку и осторожно провел пальцами по ее щеке. Его прикосновение было легким, едва ощутимым. Потом маркиз наклонился к Грейс и провел губами по ее губам. Она ощутила знакомый вкус и запах.
Его губы прижались чуть сильнее к ее рту. На мгновение.
Потом маркиз отстранился от Грейс. Это был мальчишеский, почти детский поцелуй. Немного подумав, лорд Шин снова прижался губами к ее рту. На этот раз увереннее и спокойнее, но без излишней страстности. Грейс чуть приоткрыла рот, чтобы доставить ему большее удовольствие.
Мгновение, и его язык скользнул в ее рот, что показалось Грейс удивительным и пробудило в ней целую волну приятных ощущений. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Никогда муж не целовал ее так.
И в этом было что-то пугающее.
У Грейс вырвался тихий стон, и Мэтью тут же выпустил ее. Но его лицо все еще оставалось в нескольких дюймах от ее лица, и она ощущала запах его лимонного мыла, который дразнил ее и возбуждал.
– Грейс? – срывающимся голосом проговорил маркиз.
Грейс несколько раз глубоко вздохнула, но это не помогло ей успокоиться. Она прижала ладонь к своей горящей щеке. Что это происходило с ней? Никогда мужчины не пробуждали в ней таких сильных чувств и таких желаний.
– Возможно, ты переоценил мой опыт, – неуверенно проговорила она. – Муж ничего не дал мне… особенного. Ничему такому не научил. Он был равнодушен к физической стороне жизни.
– Понятно, – просто сказал маркиз.
Она собралась обучить маркиза премудростям любви, хотя сама была в этом новичком.
– Видимо, мы находимся практически в одинаковых весовых категориях, – с усмешкой проговорил он.
Грейс облегченно вздохнула – маркиз все понял, – а его робкая улыбка заставила ее сердце подпрыгнуть и сделать головокружительное сальто в груди.
Как можно было оказывать сопротивление человеку, который так улыбался? Как могла она отталкивать от себя мужчину, который спал с ней в одной постели, обнимал, и все для того, чтобы спасти ее?
Она с удивлением обнаружила, что маркиз при всей своей хрупкости был сильным. Когда он обнимал ее, Грейс ощущала напряжение во всех его мышцах. Казалось, он едва сдерживает себя, чтобы не раздавить ее в своих объятиях.
– Мы зашли очень далеко, милорд… Мэтью. – Она хотела придать своему голосу твердость, хотела выглядеть сдержанной, но ничего из этого не выходило. И ее слова прозвучали как страстный призыв. Исходящий от маркиза запах дразнил ее и сводил с ума. – Нам надо остановиться.
– Нет, я так не думаю, – высокомерно проговорил Мэтью, словно вдруг решил изобразить могущественного лорда Шина во всем его величии.
Его рот снова прижался к ее губам, и она с удовольствием отдалась этому поцелую.
Как ни странно, но этот поцелуй маркиза не был похож на поцелуй человека, незнакомого с женщинами. Маркиз целовал ее так, как будто хорошо знал, что ему нужно и как это получить. От прежней сдержанной мягкости не осталось и следа. И Грейс с удовольствием сдалась на милость победителя.
Какой-то прятавшийся в Грейс дьявол вдруг вырвался наружу. Ее тело, наполнившееся страстью, с силой прижималось к маркизу. Ее рот жадно искал его губы. Они наслаждались той радостью, которая для них обоих была раньше запретной, недосягаемой, невозможной. Пальцы Грейс впились в его руки, он обнимал ее так, как будто это был последний день в их жизни. Им обоим хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.
Никогда в жизни Грейс не испытывала такого наслаждения. Ее грудь приподнялась и затвердела под его руками. Внизу живота пульсировала горячая волна. Грейс вдруг поняла, что эта боль и эта жажда пройдут в ней только в том случае, если он заполнит в ней пустоту.
Но как всего несколько поцелуев смогли пробудить этот ураган желаний?
На мгновение Мэтью отстранился от Грейс, посмотрел ей в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99