– Ты не виновата в их смерти, Верити, – тихо сказал он.Она смотрела ему в лицо, ожидая увидеть осуждение, гнев или отвращение, но синие глаза Кайлмора оставались серьезными, в них не было даже неодобрения.Он говорил с такой уверенностью. Она вздохнула, подавляя рыдания.– Клянусь, я не поощряла их. И все же они вышибли себе мозги из-за меня. Почему?Он лучше других понимал чувство вины. Он знал, как оно разъедает душу. Разве он не страдал, не в силах помешать матери разорять имения и оплачивать политические амбиции?Верити пережила годы ненависти и злобных сплетен о ее якобы фатальных чарах. Сплетники осуждали ее холодность и обвиняли в том, что она упивается своей властью над доверчивым и простодушным мужским полом.– Они страдали от какого-то помешательства, ты была единственным объяснением их болезни, – медленно произнес Кайлмор, осторожно подбирая слова, чтобы смягчить ее боль. – В тот сезон в самом воздухе было что-то нездоровое. Я помню распущенность, огромные деньги, проигранные в азартных играх, бесстыдное распутство, дуэли со смертельным исходом. Сорайя с ее красотой и таинственностью была частью этого безумия. Но она не делала ничего такого, что бы заставило этих людей покончить с собой.– Они умерли из-за меня, – прошептала она, пряча лицо. – Из-за того, кем я была и что я делала.Жаждущая душа Кайлмора ликовала от того, что именно у него она искала утешения.Горячие слезы обожгли его шею. И жадное желание навеки оставаться центром ее жизни угасло от неизмеримой жалости, охватившей Кайлмора. Он еще крепче обнял Верити.– Пора простить себя, я уверен, что те беспокойные молодые люди уже давно простили тебя. Самоубийства были трагедией и жесткой напрасной потерей, но никогда не были твоей виной.– Ты на самом деле так думаешь? – Ее робкий вопрос был едва слышен.– Абсолютно в этом уверен.Она лежала, успокоенная и усталая, такая хрупкая в его руках. Ему хотелось давать необычайные обещания, клясться в вечной верности, преподнести ей весь мир на золотом блюде.Но он ограничился самым простым.– А теперь спи, mo cridhe. Я буду оберегать тебя. Глава 20 На следующий день, когда они с Кайлмором сидели в гостиной за поздним завтраком, Верити все еще была ошеломлена открывшимися перед ней блаженством и неведомой прежде любовью. Отдать себя, всю себя, было невероятным ощущением освобождения.Преодолевая вялость, оставленную ночью страсти, в ней зрело новое чувство уверенности в себе. В эту минуту страсть, ум, смелость, красота Кайлмора принадлежали ей одной.Что бы ни ожидало их в будущем, ничто не изменит того, что произошло между ними. Верити никогда не станет такой, какой была раньше. И Кайлмор тоже.Когда-нибудь он все же уедет, чтобы занять по праву принадлежащее ему место в большом мире. Но никогда не освободится от нее.Никогда.День начался дождем, предоставляя идеальный предлог задержать герцога в постели. Верити обдумывала, какие невообразимые вещи она сможет проделать с его телом, когда они вернутся в ее комнату.– Что это? – Он поднял руку и, перегнувшись через стол, начал перебирать ее пальцы.Эти незначительные знаки их близости удивляли ее. Он всегда был страстным любовником, но она бы никогда не сказала, что он относится к людям, открыто проявлявшим свои чувства.Он поднял глаза и взглянул на нее.– Ты краснеешь, – с удовлетворением заметил он.В этот день он особо проявлял свое самодовольство. Очевидно, она действительно плохо себя чувствовала, если находила это очаровательным, а не раздражающим ее.Верити, улыбаясь, сделала глоток вина и внимательно оглядела комнату. Ее внимание привлек свирепо смотрящий на нее со стены олень.– Знаете, – задумчиво сказала она, – эти украшения совсем здесь не к месту. Я никогда не представляла вас таким хвастливым охотником.Кайлмор поставил бокал, вытер губы салфеткой и без всякого интереса посмотрел на траурные украшения.– Это трофеи моего деда.– Они не действуют на вас угнетающе, когда вы сюда приезжаете?– Я не приезжаю. Я жил здесь с отцом, пока мне не исполнилось семь лет. С тех пор я сюда не возвращался. И если бы мне не потребовалось спрятать беспокойную любовницу, я бы сюда не вернулся. – На его лице появилось настороженное выражение, как обычно, когда она касалась его прошлого.– Здесь неудобно, конечно, – равнодушно заметила она.– Это чертова дыра, – коротко сказал он. – И я не хочу обсуждать это. Давай вернемся в постель.Удивительно, как совпадали их мысли, она поставила свой бокал.– Но мы встали всего лишь час назад.Его черные брови недовольно сдвинулись.– Это означает «нет»?– Нет. – Затем, когда он еще больше нахмурился, добавила: – Это не «нет».Он тихо рассмеялся, и этот низкий звук подействовал на нее как удар молнии.– Не знаю, чем я заслужил тебя, – с чувством сказал он.Она ответила ему таким же взглядом.– И я не знаю. И не думайте, что вы всегда сможете пользоваться постелью, чтобы сбивать меня с толку.– Почему же? У меня отлично получается.Опять это самодовольство, черт бы его побрал. Он был так восхитительно доволен собой.Но если он думал, что Верити забыла о своем любопытстве, то сильно ошибался. Прошлой ночью он заставил ее примириться с тем, что она сделала. В ответ на это ее любовь требовала избавить его от демонов. Если такое решение было вызвано чисто женской потребностью лучше узнать человека, которого она любила, пусть так и будет.Что-то ужасное было похоронено в его прошлом. Он никогда не будет свободным, пока смело не оглянется назад.Опираясь на его руку, она задумчиво вышла из гостиной.
Кайлмор, скрестив над головой руки, отдыхал и наблюдал за Верити.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95